УДК517.984.50

Ряды Фурье оператора ротор и пространства Соболева

Аннотация. В работе описаны свойства операторов ротор и градиент дивергенции в области $G$ трехмерного пространства. Обсуждается само-сопряженность этих операторов в подпространствах $\mathbf{L}_{2}(G)$ и базисность системы собственных функций. Выписаны явные формулы для решения краевых задач в шаре и условия разложимости вектор-функций в ряды Фурье по собственным функциям ротора и градиента дивергенции.

1. Введение и основные результаты

1.1. Основные пространства

В статье мы рассматриваем линейные пространства над полем $\mathbb{C}$ комплексных чисел. Через $\mathbf{L}_{2}(G)$ обозначаем пространство Лебега вектор-функций, квадратично интегрируемых в $G$ с внутренним произведением $(\mathbf{u},\mathbf{v})=\int_{G}\,\mathbf{u}\cdot\overline{\mathbf{v}}\,d\,\mathbf{x}$ и нормой $\|\mathbf{u}\|\leavevmode\nobreak\ =(\mathbf{u},\mathbf{u})^{1/2}$. Пространство Соболева порядка $s\geq 0$ обозначается через $\mathbf{H}^{s}(G)$, $\|\mathbf{f}\|_{s}$ -норма его элемента $\mathbf{f}$; замыкание в $\mathbf{H}^{s}(G)$ пространства $\mathcal{C}^{\infty}_{0}(G)$ обозначается через $\mathbf{H}^{s}_{0}(G)$. Пространство Соболева отрицательного порядка $\mathbf{H}^{-s}(G)$ двойственно к $\mathbf{H}^{s}_{0}(G)$ (см. пространство $W_{p}^{(l)}(\Omega)$ при $p=2$ в $\S 3$ гл. 4 [1] , $H^{k}(Q)$ в $\S 4$ гл. 3 [10], а также гл.1 в [16]).

В области $G$ с гладкой границей $\Gamma$ в каждой точке $y\in\Gamma$ определена нормаль $\mathbf{n}(y)$ к $\Gamma$.  Вектор-функция $\mathbf{u}$ из $\mathbf{H}^{s+1}(G)$ имеет след $\gamma(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})$ на $\Gamma$ ее нормальной компоненты, который принадлежит пространству Соболева-Слободетцкого $\mathbf{H}^{s+1/2}(G)$, $|\gamma(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})|_{s+1/2}$- его норма.

Пусть функция $h\in{H}^{1}(G)$, а $\mathbf{u}=\nabla h$ - ее градиент. Через ${\mathcal{{A}}}(G)$ обозначим подпространство $\{\nabla h,h\in H^{1}(G)\}$ в $\mathbf{L}_{2}(G)$, а через ${\mathcal{{B}}}(G)$ - его ортогональное дополнение. Так что

(1) $$\mathbf{L}_{2}(G)={\mathcal{{A}}}(G)\oplus{\mathcal{{B}}}(G).$$

Отметим, что в разложении Вейля [6], Теорема II, роль $\mathcal{A}$ играет пространство $\mathfrak{G}$-замыкание в норме ${L}_{2}$ градиентов функций $\psi\in\Gamma=\mathcal{C}_{0}^{1}(G)$.
С.Л.Соболев [2] приводит разложение $\mathbf{L}_{2}(\Omega)$ в двух случаях, когда $\Omega$ совпадает со всем пространством и случай ограниченной области $\Omega$, гомео-морфной шару. Множества вектор-функций вида $\{\nabla\,\varphi\}$ при $\varphi\in\mathcal{C}_{0}^{\infty}(\Omega)$ и $\varphi\in\mathcal{C}^{\infty}(\Omega)$, называемых потенциальными, обозначаются как $\widetilde{G}_{0}$ и $\widetilde{G}_{1}$, а множества вектор-функций вида $\{\mathrm{rot}\,\psi\}$ при $\psi\in\mathcal{C}_{0}^{\infty}(\Omega)$ и $\psi\in\mathcal{C}^{\infty}(\Omega)$, называемых соленоидальными, обозначаются как $\widetilde{J}_{0}$ и $\widetilde{J}_{1}$, соответственно. ${G}_{0}$, ${G}_{1}$ и ${J}_{0}$, ${J}_{1}$ - их замыкания в норме $H={L}_{2}(\Omega)$. Автор доказывает, что первом случае $H=G\oplus\,J$, где $G={G}_{0}={G}_{1}$, $J=J_{0}=J_{1}$, а во втором: $H=G_{0}\oplus\,I\oplus\,J_{0}$, где $I=G_{1}\cap\,J_{1}$.

О.А.Ладыженская в $\S 2$ гл.1 книги [4] приводит разложение пространства $\mathbf{L}_{2}(\Omega)$ на два ортогональных подпространства $\mathbf{G}(\Omega)$ и $\mathbf{J}^{\circ}(\Omega)$, где $\mathbf{J}^{\circ}(\Omega)$ есть замыкание в норме $\mathbf{L}_{2}(\Omega)$ множества $\mathbf{\dot{J}}(\Omega)$ бесконечно дифференцируемых финитных в $\Omega$ соленоидаьных векторов, а $\mathbf{G}(\Omega)$ его ортогональное дополнение в $\mathbf{L}_{2}(\Omega)$. Она пишет: "имеются разные способы определения этих пространств (см. прежде всего работу Вейля [6], а также [12] и [13])".   Э.Быховский и Н.Смирнов [13] отмечают: "К.Фридрихс [8] доказал близкие результаты для дифференциальных форм на римановых многообразиях".

Мы будем придерживаться разложения (1).

Если граница области $G$ имеет положительный род $\rho$, то $\mathcal{B}$ содержит в себе конечномерное подпространство

(2) $$\mathcal{B}_{H}=\{\mathbf{u}\in\mathbf{L}_{2}(G):\mathrm{rot}\,\mathbf{u}=0,\,\,\mathrm{div}\,\mathbf{u}=0,\,\,\gamma(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})=0\}.$$

Его размерность равна $\rho$ [30], а базисные функции $h_{j}\in\mathcal{C}^{\infty}(G)$. Гладкость обобщенных рещений системы (2) доказали С.Соболев [3] и Г.Вейль [6]. Ортогональное дополнение $\mathcal{B}_{H}$ в $\mathcal{B}(G)$, следуя А.Фурсикову [19], обозначим через $\mathbf{V}^{0}(G)$. Значит,

(3) $${\mathcal{B}(G)=\mathbf{V}^{0}(G)\oplus\mathcal{B}_{H}}(G).$$

Индексом $\gamma$ будем снабжать пространства вектор-функций $\mathbf{u}$, нормальные компоненты которых имеют на $\Gamma$ нулевой след $\gamma(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})$:

(4) $$\mathcal{A}_{\gamma}=\{\nabla h,h\in H^{1}(G),\gamma(\mathbf{n}\cdot{\nabla\,h})=0\},$$

$$\newline \mathbf{H}^{s+1}_{\gamma}(G)=\{\mathbf{u}\in\mathbf{H}^{s+1}(G):\gamma(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})=0\}.$$

1.2. Свойства операторов ротор и градиент дивергенции

Операторы градиент, ротор и дивергенция определяются в трехмерном векторном анализе [11]. Им соответствует оператор $d$ внешнего диф-ференцирования на формах $\omega^{k}$ степени $k=0,1$ и 2. Соотношения $dd\omega^{k}=0$ при $k=0,1$ имеют вид $\mathrm{rot}\,\nabla h=0$ и $\mathrm{div}\,\mathrm{rot}\,\mathbf{u}=0$.

Формулы $\mathbf{u}\cdot\nabla h+h\mathrm{div}\mathbf{u}=\mathrm{div}(h\,\mathbf{u})$,  $\mathbf{u}\cdot\mathrm{rot}\,\mathbf{v}-\mathrm{rot}\,\mathbf{u}\cdot\mathbf{v}=\mathrm{div}[\mathbf{v},\mathbf{u}]$, где $[\mathbf{v},\mathbf{u}]$ - векторное произведение, и интегрирование по области $G$ используются при определении операторов $\mathrm{div}\,\mathbf{u}$ и $\mathbf{rot}\mathbf{u}$ в $\mathbf{L}_{2}(G)$.

Оператор Лапласа выражается через $\mathrm{rot}\,\mathrm{rot}$ и $\nabla\,\mathrm{div}$:

(5) $$-\Delta\mathbf{v}=\mathrm{rot}\,\mathrm{rot}\,\mathbf{v}-\nabla\mathrm{div}\mathbf{v}.$$

Оператор Лапласа эллиптичен, а операторы $\mathrm{rot}$ и $\nabla\,\mathrm{div}$ не являются таковыми [15]. Они вырождены, причем $\mathrm{r}ot\,\mathbf{u}=0$ при $\mathbf{u}\in\leavevmode\nobreak\ \mathcal{A}(G)$, $\nabla\mathrm{d}iv\,\mathbf{v}=0$ при $\mathbf{v}\in\mathcal{B}(G)$ в смысле теории распределений.

Операторы $\mathrm{rot}+\lambda\,I$ на $\mathcal{A}(G)$ и $\nabla\mathrm{div}+\lambda\,I$ на $\mathcal{B}(G)$ сводятся к умножению на $\lambda\neq 0$, а на ортогональных подпространствах при обращении требуют краевых условий; например, $\gamma(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})=0$. Они принадлежат классу Б.Вайберга и В.Грушина [14] операторов, приводимых к эллиптическим, так как их расширения являются эллиптическими переопределенными операторами. Краевые задачи с условием $\gamma(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})=g$ являются эллиптическими по Солонникову [15].В пространства $\mathbf{V}^{0}(G)$ и ${\mathcal{{A}}_{\gamma}}(G)$ операторы ротор и градиент дивергенции допускают самосопряженные расширения.

А именно, оператор  $S:\mathbf{V}^{0}(G)\longrightarrow\mathbf{V}^{0}(G)$ с областью определения  $\mathbf{W}^{1}=\{\mathbf{u}\in\mathbf{V}^{0}(G):\mathrm{rot}\mathbf{u}\in\mathbf{V}^{0}(G)\}$, совпадающий с $\mathrm{rot}\,\mathbf{u}$ при $\mathbf{u}\in\mathbf{W}^{1}$, является самосопряженным и имеет вполне непрерывный обратный $S^{-1}$ из $\mathbf{V}^{0}$ в $\mathbf{W}^{1}$ [26].

Соответственно, оператор $\mathcal{N}_{d}:\mathcal{A}_{\gamma}(G)\longrightarrow\mathcal{A}_{\gamma}(G)$ , совпадающий с $\nabla\mathrm{div}\mathbf{u}$ на $\mathcal{A}^{2}=\{\mathbf{u}\in\mathcal{A}_{\gamma}(G):\nabla\mathrm{div}\mathbf{u}\in\mathcal{A}_{\gamma}(G)\}$, самосопряжен и его обратный оператор $\mathcal{N}^{-1}_{d}:\mathcal{A}_{\gamma}\rightarrow\mathcal{A}^{2}$ вполне непрерывен ( п.4.3).

Следовательно, каждый из этих операторов имеет полную систему собственных функций, отвечающих ненулевым собственным значениям:

$$\mathrm{curl}\mathbf{u}_{j}^{\pm}={\pm}\lambda_{j}\mathbf{u}_{j}^{\pm},\quad{\lambda}_{j}\in{\Lambda}\subset\mathbb{R},\quad\nabla\mathrm{div}\mathbf{q}_{j}=\mu_{j}\mathbf{q}_{J},\quad\mu_{j}\in M\subset\mathbb{R},$$

(6) $$\mathbf{a}(x)=\sum_{\mu_{j}\in M}(\mathbf{a},\mathbf{q}_{j})\mathbf{q}_{j}(x),\quad\text{\T2A\cyre\T2A\cyrs\T2A\cyrl\T2A\cyri}\quad\mathbf{a}(x)\in{\mathcal{{A}}_{\gamma}}(G),\quad\|\mathbf{q}_{j}\|=1,$$

$$\mathbf{b}(x)=\sum_{\lambda_{j}\in\Lambda}[(\mathbf{b},\mathbf{u}_{j}^{+})\mathbf{u}_{j}^{+}(x)+(\mathbf{b},\mathbf{u}_{j}^{-})\mathbf{u}_{j}^{-}(x)],\quad\mathbf{b}(x)\in\mathbf{V}^{0}(G),\quad\|\mathbf{u}_{j}^{\pm}\|=1.$$

В шаре $B$ радиуса $R$ собственные функции $\mathbf{u}^{\pm}_{\kappa}$ ротора, отвечающие ненулевым собственным значениям $\pm\lambda_{\kappa}=\pm\rho_{n,m}/R$ и собственные функции $\mathbf{q}_{\kappa}$ градиента дивергенции с собственными значениями $\nu_{\kappa}^{2}$, $\nu_{\kappa}=\alpha_{n,m}/R,$ выражаются явными формулами (см. пп. 3.2 и 5.3) и

$$\mathbf{rot}\,\mathbf{u}^{\pm}_{\kappa}=\pm\lambda_{\kappa}\,\mathbf{u}^{\pm}_{\kappa},\quad\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}^{\pm}_{\kappa}=0;\quad\mathbf{rot}\,\mathbf{q}_{\kappa}=0\quad\kappa=(n,m,k),\,$$

$$\nabla\,div\,\mathbf{u}^{\pm}_{\kappa}=0,\quad\nabla\,div\,\mathbf{q}_{\kappa}=\nu_{\kappa}^{2}\mathbf{q}_{\kappa},\quad\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{q}_{\kappa}=0,\quad\quad\,\,|k|\leq n,$$

где числа $\pm\rho_{n,m}$ и $\alpha_{n,m}$ - нули функций $\psi_{n}$ и их производных $\psi_{n}^{\prime}$, а

(7) $$\psi_{n}(z)=(-z)^{n}\left(\frac{d}{zdz}\right)^{n}\frac{\sin z}{z},\quad n\geq 0,\,\,m\in\mathbb{N}.$$

Cобственные функции каждого из операторов взаимно ортогональны и их совокупная система полна в ${\mathbf{{L}}_{2}}(B)$ [42].

Найдены необходимые и достаточные условия на вектор-функции $\mathbf{u}$ из $\mathbf{V}^{0}(B)$ и $\mathbf{v}$ из $\mathcal{A}_{\gamma}(B)$, при которых их ряды Фурье сходятся в норме пространства Соболева $\mathbf{H}^{s}(B)$ порядка $s>0$. Они состоят в принадлежности $\mathbf{u}$ и $\mathbf{v}$ пространствам $\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$ п. 3.3 и $\mathcal{A}_{\mathcal{K}}^{s}(B)$ п. 5.7.

Предлагается единый подход к изучению краевых задач (9),(11) в пространствах $\mathbf{H}^{s}(G)$, $s\geq 1$, при $\lambda\neq 0$. Их разрешимость зависит от пространств, к которым принадлежат $\mathbf{f}$ и $g$ ( пп.2.3 и 4.3 ).

1.3. Спектральная задача

Пусть $G$ - ограниченная область в ${{R}^{3}}$ с гладкой границей $\Gamma$, $\mathbf{n}$- внешняя нормаль к $\Gamma$. В частности, $G$ может быть шаром $B$, $|x|<R$, с границей $S$.

Задача 1.

Найти все собственные значения $\lambda$ и собственные вектор-функции $\mathbf{u}(\mathbf{x})$ в ${{\mathbf{L}}_{2}}(G)$ оператора ротор такие, что

(8) $$\mathrm{rot}\,\mathbf{u}=\lambda\mathbf{u}\quad\text{\T2A\cyrv}\quad G,\quad\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}|_{\Gamma}=0,$$

где $\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}$ - скалярное произведение векторов $\mathbf{u}$ и $\mathbf{n}$.

К области определения $\mathcal{M}_{\mathcal{R}}$ оператора $\mathcal{R}$ задачи 1 отнесем все вектор-функции $\mathbf{v}(\mathbf{x})$ класса $\mathcal{C}^{2}(G)\cap\mathcal{C}(\overline{G})$, удовлетворяющие граничному условию и такие, что $\text{rot}\,\mathbf{v}\in{\mathbf{L}}_{2}(G)$. Пространство основных вектор-функций ${\mathcal{D}}(G)$ содержится в $\mathcal{M}_{\mathcal{R}}$ и плотно в ${{\mathbf{L}}_{2}}(G)$ [7].

1.4. О приложениях

Собственные функции задачи 1 имеют приложения в гидродинамике, где они называются полями Бельтрами; в астрофизике и в физике плазмы они называются бессиловыми полями (force-free magnetic fields - С. Чандрасекхар и П.Кендал [23], free-decay fields - Д. Тэйлор [22]). В теоремах В.И.Арнольда [17]  1965, и В.В.Козлова, 1983, (см. [9]) изучавших топологию линий тока течений идеальной жидкости, имеется условие $[\text{rot }\mathbf{v},\mathbf{v}]\neq 0$. Стационарные течения вязкой несжимаемой жидкости со скоростью $\mathbf{v}(\mathbf{x})$, удовлетворяющей уравнению $\text{rot }\mathbf{v}=\lambda\,\mathbf{v}$ (в классе периодических функций) изучал М. Энон [18]. Ссылаясь на его вычисления, В.  Арнольд пишет, что такие течения "могут иметь линии тока с весьма сложной топологией, характерной для задач небесной механики".

Самосопряженные расширения оператора ротор и его свойства изучали П.Е.Берхин [25]  1975,   З. Иошида и И. Гига [26]  1990 а также Р. Пикар [27]  1996, и Н.Филонов [28].

Д. Кантарелла и Де Турк, Г.Глюк и М.Тэйтель 2000 [29] исследовали топологию линий тока собственных функций ротора с минимальным собственным значением в шаре и в шаровом слое.

С.Чандрасекхара и П.Кендала [23]  1957, заметили, что собственные функции ротора можно выразить через решения уравнения Гельмгольца. В цилиндре ( с условием периодичности вдоль оси), эта идея была реализована в работе Д. Монтгомери, Л.Тернера и Г.Вахалы о магнито-гидродинамической турбулентности [24]  1978. Они отмечают: "три интегральных инварианта ( полная энергия, магнитная и крос спиральность) имеют простые квадратичные выражения в терминах коэффициентов разложения в ряды Фурье".

Другие приложения собственных функций и рядов Фурье оператора ротор имеются в работах автора. В частности, найдена связь между собственными функциями операторов ротора и Стокса, построены явные решения нелинейных уравнений Навье-Стокса, разработан метод численного решения задачи Коши для уравнений Навье-Стокса [37]–[42].

1.5. Структура работы и основные результаты

В $\S\,2$ в ограниченной области $G$ с гладкой границей $\Gamma$ исследована краевая задача

(9) $$\text{rot}\mathbf{u}+\lambda\,\mathbf{u}=\mathbf{f}(\mathbf{x}),\quad\mathbf{x}\in G,\quad\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}{{|}_{\Gamma}}=g$$

для оператора ротор в пространствах $\mathbf{H}^{s+1}(G)$, число $s+1\geq 1$ целое. Определяется ее оператор $\mathbb{A}$ (см.(19)).

Доказано, что при $\lambda\neq 0$ эта задача является обобщенно эллиптической: она приводится к переопределенной эллиптической задаче по определению Солонникова [15]. Из его Теоремы 1.1 вытекает Теорема 1 и, в частности, конечномерность ядра оператора $\mathbb{A}$ задачи в пространстве Соболева $\mathbf{H}^{s+1}(G)$ и априорная оценка:

(10) $$C_{s}\|\mathbf{u}\|_{s+1}\leq\|\mathrm{rot}\,\mathbf{u}\|_{s}+|\lambda|\|\mathrm{div}\,\mathbf{u}\|_{s}+|\gamma({\mathbf{n}}\cdot\mathbf{u})|_{s+1/2}+\|\mathbf{u}\|_{s}.$$

В п.2.3 мы изучаем оператор $\mathrm{rot}\leavevmode\nobreak\ +\lambda\mathbf{I}$ в ортогональных подпространст-вах в $\mathbf{L}_{2}(G)$. На $\mathcal{A}$ и $B_{H}$ он сводится к $\lambda\,\mathbf{u}$. На $\mathbf{V}^{0}(G)$ он продолжается как самосопряженный оператор $S+\lambda\,I$ Выписаны необходимые и достаточные условия его обратимости   (Теорема 2).

В $\S\,3$ указывается способ решения спектральной задачи 1 в шаре. При $\lambda\neq 0$ задача сводится к спектральной задаче Дирихле для скалярного оператора Лапласа с условием $v(0)=0$ в центре шара. Она решается явно [7], это позволяет определить радиальные компоненты собственных вектор-функций и числа $\lambda^{2}_{\kappa}>0$. Две другие компоненты определяются из уравнений $\mathrm{rot}\mathbf{u}_{\kappa}=\pm\lambda_{\kappa}\mathbf{u}_{\kappa}$, $\mathrm{div}\mathbf{u}_{\kappa}=0$  . Ее решение опубликовано [42], в п.3.2 мы приводим уравнения для ненулевых собственных значений и формулы собственных функций.

В.П.Михайлов [10] выделил подпространства $H^{s}_{\mathcal{D}}(G)$ и $H^{s}_{\mathcal{N}}(G)$ в пространстве Соболева $H^{s}(G)$ и доказал, что условие принадлежно-сти $f$ к $H^{s}_{\mathcal{D}}(G)$ (соотв., к $H^{s}_{\mathcal{N}}(G)$) необходимо и достаточно для сходимости ее ряда Фурье по системе собственных функций оператора Лапласа c условием Дирихле ( Неймана) в норме $H^{s}(G)$.

Мы приводим в п.3.3 аналогичный результат для оператора ротор (Теорема 3 ), а п.5.6 – для градиента дивергенции.

В $\S\,4$ исследована краевая задача

(11) $$\nabla\text{div}\mathbf{u}+\lambda\,\mathbf{u}=\mathbf{f}(\mathbf{x}),\quad\mathbf{x}\in G,\quad\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}{{|}_{\Gamma}}=g$$

в ограниченной области $G$ с гладкой границей $\Gamma$. Доказано,что эта задача обобщенно эллиптична при $\lambda\neq 0$: она приводится к эллиптической задаче [15]. Откуда вытекает Теорема 4, конечно-мерность ядра оператора $\mathbb{B}$ задачи в пространстве Соболева $\mathbf{H}^{s+2}(G)$ и априорная оценка:

(12) $$C_{s}\|\mathbf{u}\|_{s+2}\leq|\lambda|\|\mathrm{rot}^{2}\,\mathbf{u}\|_{s}+\|\nabla\mathrm{div}\,\mathbf{u}\|_{s}+|\gamma({\mathbf{n}}\cdot\mathbf{u})|_{s+3/2}+\|\mathbf{u}\|_{s}.$$

В п.4.3 мы изучаем оператор $\nabla\mathrm{div}+\lambda\mathbf{I}$ в ортогональных подпространствах $\mathcal{A}$ и $\mathcal{B}$ в $\mathbf{L}_{2}(G)$. На $\mathcal{B}$ оператор $\nabla\mathrm{div}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}$ сводится к $\lambda\mathbf{u}$. На $\mathcal{A}_{\gamma}$ он продолжается как самосопряженный оператор $\mathcal{N}_{d}+\lambda\,I$ Найдены необходимые и достаточные условия его обратимости (Теорема 5b).

В $\S\,5$ спектральная задача для оператора градиент дивергенции в области с гладкой границей сводится к решению спектральной задачи Неймана для скалярного оператора Лапласа.

В шаре ее решения вычислены явно [7]. В результате мы получаем формулы (77) собственных функций $\mathbf{q}_{\mu}(\mathbf{x})$ градиента дивергенции.

В $\S 6$ мы рассматриваем совокупную систему собственных функций ротора и градиента дивергенции: $\{\mathbf{q}_{i}(\mathbf{x}),\,\mathbf{h}_{j}(\mathbf{x}),\,\mathbf{q}_{k}^{+}(\mathbf{x}),\,\mathbf{q}_{k}^{-}(\mathbf{x})\}$
$\mu_{i}\in M,\,\,j\in[1,\rho],\,\,\lambda_{k}\in\Lambda,$ они взаимно ортогональны и образует в ${\mathbf{{L}}_{2}}(G)$ ортонормированный базис.

В шаре $B$ векторное поле $\mathbf{f}\in\mathbf{L}_{2}(B)$ разлагается на потенциальное и соленоидальное поле $\mathbf{a}_{f}$ и $\mathbf{b}_{f}$: $\mathbf{f}(\mathbf{x})=\mathbf{a}_{f}(\mathbf{x})+\mathbf{b}_{f}(\mathbf{x})$.

В качестве примера в $\S\,7$ методом Фурье решена краевая задача (13) в шаре при любых $\lambda$ и $g=0$ (Теорема 8).

2. Оператор ротор в ограниченной области

2.1. Краевая задача:

в ограниченной области $G$ с гладкой границей $\Gamma$ заданы векторная и скалярная функции $\mathbf{f}$ и ${g}$, найти вектор-функцию $\mathbf{u}$, такую что

(13) $$\text{rot}\mathbf{u}+\lambda\,\mathbf{u}=\mathbf{f}(\mathbf{x}),\quad\mathbf{x}\in G,\quad\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}{{|}_{\Gamma}}=g.$$

Эта задача не эллиптична. Оператор $\text{rot }+\lambda\text{I}$ первого порядка не является эллиптическим, так как ранг его символической матрицы $\mathrm{rot}(i\xi)$, равный двум при всех $\xi\in\mathcal{R}^{3}\backslash 0$, меньше трех [33].

Б.Вайнберг и В.Грушин [14] 1967 определили на гладком многообразии $X$ без края класс равномерно неэллиптических систем (РНС) сингуляр-ных интегро-дифференциальных уравнений и класс матричных с.и.д. операторов, глобально приводимых к эллиптическим матрицам, и доказали их эквивалентность. Эти определения требуют введения дополнительных понятий.

Мы приведем их для систем дифференциальных уравнений с постоянными коэффициентами, который обозначим как (РНСp)

Система дифференциальных уравнений, $S(D)u=f$ порядка $m$, из этого класса обладает свойствами:
а) ее символическая матрица $S_{0}(i\xi)$ имеет постоянный ранг при всех $\xi\in\mathcal{R}^{3}\backslash 0$.

Это позволяет построить аннулятор $C(D)$ оператора $S_{0}(D)$ такой, что $(CS_{0})(D)\equiv 0$ на $X$ и определить
б)  расширенную систему  $Su=f,//CSu=Cf$ порядка $m$.
Ее символическая матрица $S_{0}(i\xi),//(CS)_{0}(i\xi)$ определяется младшей частью оператора $S(D)$ и дополняет матрицу $S_{0}(i\xi)$.
в) Если ранг расширенной матрицы максимален, то исходная система $Su=f$ принадлежит классу (РНС1) и степень ее приводимости равна единице.

г)  Если система $Su=f$ такова, что ранг расширенной матрицы не максимален, но постоянный, то процесс повторяется и при определенных условиях система принадлежит классу (РНС2). И так далее.

Авторы [14] доказали, что система $Su=f$ класса (РНСp) являются разрешимой по Фредгольму или Нетеру в пространствах Соболева $\mathbf{H}^{s}(X)$, если $f\in\mathbf{H}^{s-m+p}(X)$, где $s\geq m$ целое. В качестве примера оператора из класса (РНС1) они приводят оператор $d+\ast$ на дифферен-циальных формах степени $k$ в $2k+1$-мерном многообразии $X$.

Покажем, что дифференциальный оператор $(\text{rot}+\lambda\,I)$ при $\lambda\neq 0$ принадлежит классу (РНС1) в любой области $X\subset\mathbf{E}^{3}$. Действительно,

а) его символическая матрица $\mathrm{rot}(i\xi)$ не зависит от $x$ и ее ранг равен двум при всех $\xi\in\mathcal{R}^{3}\backslash 0$.
б) оператор $\mathrm{rot}$ имеет левый аннулятор $\mathrm{div}$ : $\mathrm{div}\,\mathrm{rot}\,\mathbf{u}=0$ на $X$.
в) ранг символичекой $(4\times 3)$-матрицы $[\mathrm{rot}(i\xi)//\lambda\,\mathrm{div}(i\xi)]$ равен трем при всех $\xi\in\mathcal{R}^{3}\backslash 0$. Следовательно расширенная система

(14) $$\mathrm{rot}\,\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}=\mathbf{f},\quad\lambda\mathrm{div}\,\mathbf{u}=\mathrm{div}\,\mathbf{f},$$

является эллиптической системой первого порядка, а система (13) принадлежит классу (РНС1).

Далее, система (14) с произвольной функцией $f_{4}$ вместо $\mathrm{div}\,\mathbf{f}$ и с краевым условием $\gamma\,\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}=g$ составляют переопределенную эллиптическую краевую задачу по Солонникову [15]. А именно,

1) система (14) эллиптична,

2) оператор краевого условия $\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}$  "накрывает"  оператор системы.

Первое условие сводится к тому, что однородная система линейных алгебраических уравнений:

(15) $$\mathrm{rot}(i\xi)\mathbf{w}=0,\quad\lambda\,\mathrm{div}(i\xi)\mathbf{w}=0,\quad\forall\xi\neq 0$$

c параметром $\xi\in\mathcal{R}^{3}$ имеет только тривиальное решение $\mathbf{w}=0$.

Второе условие означает, что однородная система линейных диф-ференциальных уравнений:

(16) $$\mathrm{rot}(i\tau+\mathbf{n}d/dz)\mathbf{v}=0,\quad\mathrm{div}(i\tau+\mathbf{n}d/dz)\mathbf{v}=0,\quad\forall\tau\neq 0,$$

на полуоси $z\geq 0$ с краевым условием: $\mathbf{n}\cdot\mathbf{v}|_{z=0}=0$ и убыванием, $\mathbf{v}(y,\tau;z)\rightarrow 0$ при $z\rightarrow+\infty$, имеет только тривиальное решение.

Здесь $\tau$ и $\mathbf{n}$ – касательный и нормальный векторы к $\Gamma$ в точке $y\in\Gamma$ и $|\mathbf{n}|=1$.

При доказательстве утверждений 1),2) воспользуемся соотношением

(17) $$\mathrm{rot}\,\mathrm{rot}\,\mathbf{v}=-\Delta\mathbf{v}+\nabla\mathrm{div}\mathbf{v}.$$

Тогда $1^{0})$. Из уравнений (15) вытекает уравнение $-\Delta(i\xi)\mathbf{w}=0$. Оно распадается на три скалярных уравнения $|\xi|^{2}w_{j}=0$.Значит, $\mathbf{w}=0$ при $|\xi|\neq 0$. Эллиптичность системы (14) доказана.
$2^{0})$. Из уравнений (16) получаем уравнение $(-|\tau|^{2}+(d/dz)^{2})\mathbf{v}=0$ с параметром $|\tau|>0$. Его убывающее при $z\rightarrow+\infty$ решение имеет вид: $\mathbf{v}=\mathbf{w}e^{-|\tau|z}$ . Оно удовлетворяет уравнениям (16), если вектор-функция $\mathbf{w}$ такова, что $\omega\times\mathbf{w}=0,\quad{\omega}^{\prime}\cdot\mathbf{w}=0$, где $\omega\equiv i\tau-|\tau|\mathbf{n}$ –вектор-столбец, $\omega^{\prime}$ – вектор-строка, а ${\omega}^{\prime}\cdot{\omega}$ – их произведение.

Легко убедиться, что векторное и скалярное произведения $\omega$ на $\omega$ равны нулю: $\omega\times\omega=0,$   $\omega^{\prime}\cdot\omega=0$. Ранг матрицы $\mathrm{rot}(i\xi)$ равен двум при $\xi\neq 0$, поэтому $\mathbf{w}=c\,\omega$, где $c$ - постоянная, и других решений нет. Граничное условие приводит нас к уравнению: $|\tau|c=0$. Значит $c=0$ при $|\tau|>0$ и, следовательно, $\mathbf{v}=0$.

Итак, система (14) с краевым условием $\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}{{|}_{\Gamma}}=g$ при $\lambda\neq 0$ является эллиптической задачей.

Мы скажем в этом случае, что задача (13) при $\lambda\neq 0$ является обобщенно эллиптической.

2.2. Оператор задачи в пространствах Соболева

Пусть вектор-функция $\mathbf{u}$ принадлежит пространству Соболева ${\bf{H}^{s+1}}(G)$, где $s\geq 0$–целое. Тогда компоненты $\mathrm{rot}\mathbf{u}$ и $\mathrm{div}\mathbf{u}$ принадлежат ${H}^{s}(G)$, а вектор-функция $\mathbf{f}:=\mathrm{rot}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}$ принадлежит пространству

(18) $${\bf{E}^{s}}(G)=\{\mathbf{f}\in{\mathbf{H}^{s}(G)}:\mathrm{div}\,\mathbf{f}\in{H}^{s}(G)\},$$

которое снабжается нормой $\|\mathbf{v}\|_{\mathbf{E}^{s}}=(\|\mathbf{v}\|^{2}_{s}+\|\mathrm{div}\mathbf{v}\|^{2}_{s})^{1/2}$.

Далее $g:=\gamma({\mathbf{n}}\cdot\mathbf{u})\equiv\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}|_{\Gamma}$ принадлежит пространству Соболева-Слободетского $H^{s+1/2}(\Gamma)$.
Следовательно, при $\lambda\neq 0$ задаче соответствует ограниченный оператор

(19) $$\mathbb{A}\mathbf{u}\equiv\begin{matrix}\mathrm{rot}\,\mathbf{u}+\lambda\,\mathbf{u}\\ \gamma(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})\end{matrix}:\bf{H}^{s+1}(G)\rightarrow\begin{matrix}\bf{E}^{s}(G)\\ H^{s+1/2}(\Gamma)\end{matrix}.$$

Согласно Теореме 1.1 из работы Солонникова [15] о переопределенных эллиптических краевых задачах в ограниченной области $G$ с гладкой границей $\Gamma\in\mathcal{C}^{s+1}$, обобщенно эллиптический оператор (19) имеет левый регуляризатор: то-есть ограниченный оператор $\mathbb{A}^{L}$ такой, что $\mathbb{A}^{L}\mathbb{A}=\mathbb{I}+\mathbb{T}$, где $\mathbb{I}$ - единичный, а $\mathbb{T}$ - вполне непрерывный операторы, и существует постоянная $C_{s}>0$ такая, что выполняется априорная оценка:

(20) $$C_{s}\|\mathbf{u}\|_{s+1}\leq\|\mathrm{rot}\,\mathbf{u}\|_{s}+|\lambda|\|\mathrm{div}\,\mathbf{u}\|_{s}+|\gamma({\mathbf{n}}\cdot\mathbf{u})|_{s+1/2}+\|\mathbf{u}\|_{s}.$$

Оценка (20) известна (см. например [20, 26]). Мы показали, что она получается из работы В.А.Солонникова [15].

Линейное пространство решений однородной задачи обозначим через $\mathcal{N}$. Итак, имеет место

Теорема 1.

Оператор $\mathbb{A}$ в пространствах (19) имеет левый регуля-ризатор. Его ядро $\mathcal{N}$ конечномерно и выполняется оценка (20).

Из этой теоремы и оценки следует, что при $\lambda\neq 0$

a)число линейно независимых решений задачи 1 конечно,

b)любое (обобщенное) решение задачи бесконечно дифференцируемо вплоть до границы, если граница области бесконечно дифференцируема.

2.3. Оператор $\mathrm{rot}+\lambda\mathbf{I}$ в подпространствах $\mathbf{L}_{2}(G)$

На подпространстве $\mathcal{A}$ оператор $\mathrm{rot}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}$ сводится к $\lambda\mathbf{u}$.

Ортогональное дополнение $\mathcal{B}$ к $\mathcal{A}$ в $\mathbf{L}_{2}(G)$ определяется так

(21) $$\mathcal{B}=\{\mathbf{u}\in\mathbf{L}_{2}(G):\int\limits_{G}\mathbf{u}\cdot\nabla\,h\,d\,x=0,\quad\text{\T2A\cyrd\T2A\cyrl\T2A\cyrya \T2A\cyrl\T2A\cyryu\T2A\cyrb\T2A\cyro\T2A\cyrishrt}\quad h\in H^{1}(G)\}.$$

Для функций $\mathbf{u}$ из $\mathbf{H}^{1}(G)$ получаем: $\mathrm{div}\,\mathbf{u}=0$ в $G$ и $\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}|_{\Gamma}=0$.

В пространстве $\mathcal{B}$ выделяется подпространство

(22) $$\mathcal{B}_{H}=\{\mathbf{u}\in\mathcal{B}:\int\limits_{G}\mathbf{u}\cdot\mathrm{rot}\,\mathbf{v}\,d\,\mathbf{x}=0,\quad\text{\T2A\cyrd\T2A\cyrl\T2A\cyrya \T2A\cyrl\T2A\cyryu\T2A\cyrb\T2A\cyro\T2A\cyrishrt}\quad\mathbf{v}\in\mathcal{D}(G)\}.$$

Пространства $\mathcal{B}$ и $\mathcal{B}_{H}$ в обобщенном смысле обозначают так:

$$\mathcal{B}=\{\mathbf{u}\in\mathbf{L}_{2}(G):\mathrm{div}\,\mathbf{u}=0,\,\,\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}|_{\Gamma}=0\},$$

(23) $$\mathcal{B}_{H}=\{\mathbf{u}\in\mathbf{L}_{2}(G):\mathrm{rot}\,\mathbf{u}=0,\,\,\mathrm{div}\,\mathbf{u}=0,\,\,\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}|_{\Gamma}=0\}.$$

Ввиду оценки (20) базис $\mathcal{B}_{H}$ состоит из бесконечно дифференцируемых в $G$ вектор-функций $\{\mathbf{h}_{j}\}_{j\in\overline{1\rho}}$, где $\rho$ есть род границы $G$ [30].

Ортогональное дополнение к $\mathcal{B}_{H}$ в $\mathcal{B}$ обозначим как $\mathbf{V}^{0}(G)$, причем $\|\mathbf{u}\|_{\mathbf{V}^{0}}=\|\mathbf{u}\|_{\mathbf{L}_{2}}$. Так, что

(24) $$\mathbf{L}_{2}(G)=\mathcal{A}\oplus\mathcal{B},\quad\mathcal{B}=\mathcal{B}_{H}\oplus\mathbf{V}^{0}(G).$$

В случае шара $\mathcal{B}=\mathbf{V}^{0}(G)$. В полнотории $dim\,\mathcal{B}_{H}=1$.

Наконец, в $\mathbf{V}^{0}(G)$ выделяется подпространство

(25) $$\mathbf{W}^{1}(G)=\{\mathbf{u}\in\mathbf{V}^{0}(G):\mathrm{rot}\,\mathbf{u}\in\mathbf{V}^{0}(G)\}.$$

В силу оценки (20) оно содержится $\mathbf{H}^{1}(G)$ и плотно в $\mathbf{V}^{0}(G)$, так как плотное в нем множество $\mathbf{C}_{0}^{\infty}\cap\mathbf{V}^{0}(G)$ содержится в $\mathbf{W}^{1}(G)$.

З. Иошида и И. Гига [26] определили в гильбертовом пространстве $\mathbf{V}^{0}(G)$ оператор $S:\mathbf{V}^{0}(G)\rightarrow\mathbf{V}^{0}(G)$, который совпадает с $\mathrm{rot}\,\mathbf{u}$ при $\mathbf{u}\in\mathbf{W}^{1}(G)$, и доказали, что

Оператор $S$ является самосопряженным и имеет вполне непрерывный обратный оператор $S^{-1}$ из $\mathbf{V}^{0}(G)$ в $\mathbf{W}^{1}(G)$. Спектр $\sigma(S^{-1})$ точечный и действительный и не содержит точек накопления кроме нуля. Семейство собственных функций оператора $S$ образует ортогональный базис в пространстве $\mathbf{V}^{0}(G)$.

Собственные функции оператора $S$ принадлежат пространствам $\mathbf{W}^{1}(G)$ и $\mathcal{C}^{\infty}(\overline{G})$. Из соотношения

(26) $$({rot}+\lambda\,{I})({rot}-\lambda\,{I})\mathbf{u}=-\Delta\,\mathbf{u}+\nabla\,{div}\,\mathbf{u}-\lambda^{2}\,\mathbf{u}$$

и определения пространства $V^{0}(G)$ видим, что собственные функции ротора $\mathbf{u}^{\pm}_{\lambda}$, отвечающие ненулевым собственным значениям $\pm\lambda$, является также собственными функциями оператора Лапласа:

(27) $$-\Delta\mathbf{u}=\lambda^{2}\mathbf{u},\quad\mathbf{u}\in V^{0}(G).$$

Нормированные собственные функции ротора обозначим через $\mathbf{q}^{\pm}_{j}$.

$$S\mathbf{q}^{\pm}_{j}=\mathrm{rot}\,\mathbf{q}^{\pm}_{j}=\pm\lambda_{j}\mathbf{q}^{\pm}_{j}\quad\text{\T2A\cyrp\T2A\cyrr\T2A\cyri}\,\,\lambda_{j}\in\Lambda\subset R,\quad\lambda_{j}\leq\lambda_{j+1},\quad\|\mathbf{q}^{\pm}_{j}\|=1.$$

Они составляют полный ортонормированный базис в пространстве $\mathbf{V}^{0}(G)$. Спектральное разложение вектор-функции $\mathbf{f}\in V^{0}(G)$ по этому базису имеет вид:

(28) $$\mathbf{f}=\sum_{\lambda_{j}\in\Lambda}[(\mathbf{f},\mathbf{q}^{+}_{j})\mathbf{q}^{+}_{j}+(\mathbf{f},\mathbf{q}^{-}_{j})\mathbf{q}^{-}_{j}],\quad\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{0}(G).$$

В случае шара собственные числа ротора суть корни квадратные из собственных чисел оператора Лапласа-Дирихле, а собственные функции ротора вычисляются явно: (40)

Наряду с оператором $S$ рассмотрим оператор

(29) $$S+\lambda\,I:\mathbf{V}^{0}(G)\rightarrow\mathbf{V}^{0}(G),$$

который на $\mathbf{W}^{1}(G)$ совпадает с $\mathrm{rot}+\lambda\,I$.

Оператор $S+\lambda\,I$ является самосопряженным, так как

(30) $$\int_{G}(\mathrm{rot}+\lambda\,I)\mathbf{u}\cdot\mathbf{v}\,d\mathbf{x}=\int_{G}\mathbf{u}\cdot(\mathrm{rot}+\lambda\,I)\mathbf{v}\,d\mathbf{x}$$

для любых функций $\mathbf{u}$ и $\mathbf{v}$ из $\mathbf{W}^{1}(G)$. Это доказано в общем случае в [26], а в случае шара другим способом - в работе автора [42].

Условие обратимости оператора $S+\lambda\,I$ совпадает с условием:

(31) $$\int_{G}\mathbf{f}\cdot\mathbf{v}\,dx=0\quad\forall v\in Ker(S+\lambda\,I).$$

Пусть $\mathbf{f}\in V^{0}(G)$, так как $(S+\lambda\,I)\mathbf{f}\in V^{0}(G)$ то

(32) $$(S+\lambda\,I)\mathbf{f}=\sum_{\lambda_{j}\in\Lambda}[(\lambda+\lambda_{j})(\mathbf{f},\mathbf{q}^{+}_{j})\mathbf{q}^{+}_{j}+(\lambda-\lambda_{j})(\mathbf{f},\mathbf{q}^{-}_{j})\mathbf{q}^{-}_{j}]$$

и ряд сходится в $\mathbf{L}_{2}(G)$. Если $\lambda$ совпадает с одним из собственных значений $\pm\lambda_{j_{0}}$, то соответствующее слагаемое в этом ряду исчезает.

Если элемент $(S+\lambda\,I)^{-1}\mathbf{f}\in V^{0}(G)$, то

(33) $$(S+\lambda\,I)^{-1}\mathbf{f}=\sum_{\lambda_{j}\in\Lambda}[(\lambda+\lambda_{j})^{-1}(\mathbf{f},\mathbf{q}^{+}_{j})\mathbf{q}^{+}_{j}+(\lambda-\lambda_{j})^{-1}(\mathbf{f},\mathbf{q}^{-}_{j})\mathbf{q}^{-}_{j}]$$

и ни одно из слагаемых этого ряда не обращается в бесконечность. Это означает, что $(\mathbf{f},\mathbf{q}^{-}_{j})=0$ при $\lambda=\lambda_{j}=\lambda_{j_{0}}$, то-есть функция $\mathbf{f}$ ортогональна всем собственным функциям $\mathbf{q}^{-}_{j}(\mathbf{x})$ ротора, отвечающим собственному значению $\lambda_{j_{0}}$.

Теорема 2.

Оператор $S+\lambda\,I:\mathbf{V}^{0}(G)\rightarrow\mathbf{V}^{0}(G)$ однозначно обратим, если $\lambda$ не совпадает ни с одним из собственных значений оператора $S$, и его обратный задается формулой (33).

Если $\lambda=\lambda_{j_{0}}$, то он обратим тогда и только тогда, когда

(34) $$\int_{G}\mathbf{f}\cdot\mathbf{q_{j}^{-}}\,dx=0\quad\text{\T2A\cyrd\T2A\cyrl\T2A\cyrya}\quad\forall\mathbf{q_{j}^{-}}:\lambda_{j}=\lambda_{j_{0}}.$$

Ядро оператора $S+\lambda_{j_{0}}\,I$ определяется собственными функциями $\mathbf{q_{j}^{-}}(\mathbf{x})$, собственные значения которых равны $\lambda_{j_{0}}$:

(35) $$Ker(S+\lambda_{j_{0}}\,I)=\sum_{\lambda_{j}=\lambda_{j_{0}}}c_{j}\,\mathbf{q}^{-}_{j}(\mathbf{x})\quad\text{\T2A\cyrd\T2A\cyrl\T2A\cyrya}\quad\forall\,\,c_{j}\in\mathcal{R}.$$

Построение собственных функций ротора в заданной области – сложная задача. Один случай выделяется особо.

3. Построение собственных функций ротора в шаре

Обозначим через $v(\mathbf{x})$ скалярное произведение векторов $\mathbf{x}$ и $\mathbf{u}$. Автор заметил, что внутри шара функция $v(\mathbf{x})=\mathbf{x}\cdot\mathbf{u}$ удовлетворяет уравнению $-\Delta v(\mathbf{x})=\lambda^{2}v(\mathbf{x})$, краевому условию $v|_{S}=0$, и условию $\quad v(0)=0$ в его центре. Тем самым, Любому решению $(\lambda,\mathbf{u})$ задачи 1 в шаре $B$ при $\lambda\neq 0$ соответствует решение $(\lambda^{2},\mathbf{x}\cdot\mathbf{u})$ задачи:

Задача 2.

Найти собственные значения $\mu$ и собственные функции $v(x)$ оператора Лапласа $-\Delta$ в шаре $B$ такие, что

(36) $$-\Delta v=\mu\,v\quad\text{\T2A\cyrv}\quad B,\quad v|_{S}=0,\quad v(0)=0.$$

Результаты этого параграфа подробно изложены в работе [42]. Здесь мы приведем основные моменты доказательства и формулы ее решений.

3.1. Функции $\psi_{n}(z)$.

$$\psi_{n}(z)\equiv\sqrt{\frac{\pi}{2z}}J_{n+\frac{1}{2}}(z)=\sqrt{\frac{\pi}{2z}}\sum\limits_{p=0}\limits^{\infty}\frac{(-1)^{p}}{p!\Gamma\bigl{(}n+1+p+\frac{1}{2}\bigr{)}}\left(\frac{z}{2}\right)^{n+2p+\frac{1}{2}}.$$

Как показал Л. Эйлер (см. [7], §23, с. 356) цилиндрические функции $J_{n+\frac{1}{2}}(z)$ полуцелого порядка выражаются через элементарные и

(37) $$\psi_{n}(z)=(-z)^{n}\left(\frac{d}{zdz}\right)^{n}\left(\frac{\sin z}{z}\right).\\$$

Откуда видно, что нули функций $\psi_{n}(z)$ лежат на действительной оси и располагаются на ней симметрично относительно точки $z=0$.

3.2. Спектральная задача Дирихле для уравнения Лапласа.

В шаре она решена в сферической системе координат $(r,\theta,\varphi)$ методом разделения переменных (см.[7], $\S 26$).

собственные значения оператора $\mathcal{L}$ задачи равны $\lambda_{n,m}^{2}=(\rho_{n,m}/{R})^{2}$, где $n\geq 0$, $m\in N$, а числа $\rho_{n,m}>0$ - нули функций $\psi_{n}(z)$,

их действительные собственные функции $v_{\kappa}$ имеют вид:

(38) $$v_{\kappa}(r,\theta,\varphi)=c_{\kappa}{\psi}_{n}(\lambda_{n,m}r)Y_{n}^{k}(\theta,\varphi),$$

где $\kappa=(n,m,k)$- мультииндекс, $n\geq 0$, $|k|\leq n,$ $m\in\mathbb{N}$, $c_{\kappa}$-произвольные постоянные, $P_{n}^{k}(\cos\theta)$ - присоединенные функции Лежандра, $0<r\leq R$, $0\leq\theta\leq\pi$, $0\leq\varphi\leq 2\pi$,  $Y_{n}^{k}(\theta,\varphi)$- сферические функции:

(39) $$Y_{n}^{k}(\theta,\varphi)=\left\{\begin{array}[]{ccc}P_{n}^{k}(\cos\theta)\cos(k\varphi),\quad\text{\T2A\cyre\T2A\cyrs\T2A\cyrl\T2A\cyri}\quad k=0,1,...,n;\\ P_{n}^{|k|}(\cos\theta)\sin(|k|\varphi),\quad\text{\T2A\cyre\T2A\cyrs\T2A\cyrl\T2A\cyri}\quad k=-1,...,-n\end{array}\right.$$

3.3. Решение задачи 2.

Так как ${{\psi}_{0}}(0)=1$, функции $\{v_{\kappa}\}$ при $\kappa=(0,m,0)$ удовлетворяют условию $v_{\kappa}(0)=0$ задачи 2 тогда и только тогда, когда коэффициенты $c_{(0,m,0)}=0$. Откуда следует, что серия $n=0$ в (38) выпадает.

3.4. Решение задачи 1

В шаре $B$ любому решению $(\mu,v)$ задачи 2 при $\mu>0$ соответствуют два и только два решения $(\sqrt{\mu},{{\mathbf{u}}^{+}})$ и $(-\sqrt{\mu},{{\mathbf{u}}^{-}})$ задачи 1 такие , что $\mathbf{x}\cdot{{\mathbf{u}}^{+}}=\mathbf{x}\cdot{{\mathbf{u}}^{-}}=v$. [42]. Ее обственные значения $\pm\lambda_{n,m}$ - это корни квадратные из собственных чисел задачи 2.

3.5. Формулы решений задачи

Ненулевые собственные значения $\lambda_{n,m}^{\pm}$ задачи 1 равны $\pm\lambda_{n,m}=\pm(\rho_{n,m})/R$, , где $R$–радиус шара, а числа $\rho_{n,m}$ – нули функций $\psi_{n}(z)$. Собственные функции $u_{\kappa}^{\pm}$ задачи 1 в сферических координатах вычисляются по формулам:

(40) $$\begin{array}[]{c}u_{\kappa}^{\pm}=c_{\kappa}^{\pm}(\pm\lambda_{n,m}r)^{-1}{\psi}_{n}(\pm\lambda_{n,m}r)Y_{n}^{k}(\theta,\varphi)\,\mathbf{i}_{r}+\\ c_{\kappa}^{\pm}{{(\pm\lambda_{n,m}^{\pm}r)}^{-1}}Re[\Phi_{n}(\pm\lambda_{n,m}r)](ReHY_{n}^{k}\,\mathbf{i}_{\varphi}+ImHY_{n}^{k}\,\mathbf{i}_{\theta})+\\ c_{\kappa}^{\pm}{{(\pm\lambda_{n,m}r)}^{-1}}Im[\Phi_{n}(\pm\lambda_{n,m}r)](-ImHY_{n}^{k}\,\mathbf{i}_{\varphi}+ReHY_{n}^{k}\,\mathbf{i}_{\theta}).\end{array}$$

где числа $c_{\kappa}^{\pm}\in\mathbb{R}$, $m{{,}}n\in\mathbb{N}$, $|k|\leq n$,$\kappa=(n,m,k)$, $Y_{n}^{k}(\theta,\varphi)$–сферические функции, $\mathbf{i}_{r},\mathbf{i}_{\theta},\mathbf{i}_{\varphi}$-репер,

$$\Phi_{n}(\pm\lambda_{n,m}r)=\overset{{}}{\mathop{{}}}\,\int\limits_{0}^{r}{}\,{{e}^{\pm\,i\lambda_{n,m}(r-t)}}{{\psi}_{n}}{{(\pm\lambda_{n,m}t)}}{{t}^{-1}}dt,\quad Im\Phi_{n}(\pm\rho_{n,m})=0,$$

(41) $$\text{H}Y_{n}^{k}(\theta,\varphi)={{\left({{\sin}^{-1}}{{\theta}}{{\partial}_{\varphi}}+i{{\partial}_{\theta}}\right)}}Y_{n}^{k}(\theta,\varphi).$$

Эти формулы используются при рассчетах поля скоростей $u_{\kappa}^{\pm}(x)$ вихревого потока при заданном $\kappa$.

Г.Г.Исламов (Удмурдский ГУ, Ижевск), используя программы Volfram Mathematica рассчитал эти поля при минимальном собственном значении и траектории их линий тока. (см. его доклад в http://www.wolfram.com/events/technology-conference-ru/2016/ resources.html)

Траектория отдельной точки похожа на нить, которая наматывается на тороидальную катушку, каждая на свою.

В работе [29] также определены собственные функции ротора при минимальном собственном значении и рассчитаны траектории их линий тока.

Идея сведения краевой задачи $\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}|_{S}=g$ для системы $\mathbf{rot}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}=\mathbf{f}$ в шаре при $\lambda\neq 0$ к задаче Дирихле для уравнения Гельмгольца возникла давно [31, 32].

3.6. Сходимость ряда Фурье по собственным функциям ротора в норме пространства Соболева $\mathbf{H}^{s}(B)$, $s\geq 1$

Положим

$$\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)=\{\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{0}\cap\mathbf{H}^{s}(B):\mathbf{n}\cdot\mathbf{f}|_{S}=0,...,\mathbf{n}\cdot\ \text{rot}^{s-1}\mathbf{f}|_{S}=0,\,\,\|\mathbf{f}\|_{\mathbf{V}_{\mathcal{R}}^{s}}=\|\mathbf{f}\|_{\mathbf{H}^{s}}\}.$$

Теорема 3.

Для того, чтобы $\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{0}(B)$ разлагалась в ряд Фурье

(42) $$\mathbf{f}(\mathbf{x})=\sum_{\kappa,n>0}((\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{+})\mathbf{q}_{\kappa}^{+}(\mathbf{x})+(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{-})\mathbf{q}_{\kappa}^{-}(\mathbf{x})),\quad\|\mathbf{q}_{\kappa}^{\pm}\|=1,$$

по собственным вектор-функциям $\mathbf{q}_{\kappa}^{\pm}(\mathbf{x})$ ротора в шаре, сходящийся в норме пространства Соболева $\mathbf{H}^{s}(B)$, необходимо и достаточно, чтобы $\mathbf{f}$ принадлежала $\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$.

Если $\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$, то сходится ряд

(43) $$\sum_{\kappa,n>0}{\lambda}_{\kappa}^{2s}\,(|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{+})|^{2}+|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{-}|^{2})),\quad{\lambda}_{\kappa}=({\rho}_{n,m})/R$$

и существует такая положительная постоянная $C>0$, не зависящая от $\mathbf{f}$, что

(44) $$\sum_{\kappa,n>0}{\lambda}_{\kappa}^{2s}\,(|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{+})|^{2}+|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{-}|^{2}))\leq C\|\mathbf{f}\|^{2}_{\mathbf{H}^{s}(B)}.$$

Если $s\geq 2$, то любая вектор-функция $\mathbf{f}$ из $\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$ разлагается в в ряд Фурье, сходящийся в пространстве $\mathbf{C}^{s-2}(\overline{B})$.

Действительно, граница шара $S\in\mathcal{C}^{\infty}$ и собственные функции ${q}_{\kappa}^{\pm}(\mathbf{x})$, $\text{rot}\,{q}_{\kappa}^{\pm}(\mathbf{x})=\pm{\lambda}_{\kappa}{q}_{\kappa}^{\pm}(\mathbf{x})$, первой краевой задачи для оператора ротор в шаре принадлежат классу $\mathcal{C}^{\infty}$ в $\overline{B}$ . Значит, они и их конечные линейные комбинации $\sum_{\kappa}(c^{+}_{\kappa}\,{q}^{+}_{\kappa}(\mathbf{x})+c^{-}_{\kappa}\,{q}^{-}_{\kappa}(\mathbf{x}))$ принадлежат любому из пространств $\mathbf{V}^{l}_{\mathcal{R}}(B)$ при $l>0$ и $\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}(\mathbf{x})=0$,
$\gamma\mathbf{n}\cdot\text{rot}\,\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}(\mathbf{x})=0$, и так далее.

Для следа нормальной компоненты вектор-функции $\mathbf{f}\in\mathbf{H}^{l}(B)$ на $S$ и ее производных $\gamma\partial^{\alpha}\mathbf{f}$ при $|\alpha|<l$ имеются оценки (см. [10], $\S\ 5.1$ главы 3):

(45) $$\|\gamma\mathbf{n}\cdot\partial^{\alpha}\mathbf{f}\|_{L_{2}(S)}\leq\|\gamma\partial^{\alpha}\mathbf{f}\|_{\mathbf{L}_{2}(S)}\leq c\|\mathbf{f}|\|_{\mathbf{H}^{|\alpha|+1}(B)}\leq c\|\mathbf{f}|\|_{\mathbf{H}^{l}(B)}.$$

Обозначим через $\mathbf{S}_{N}(\mathbf{x})$ частичную сумму ряда (42), $\mathbf{S}_{N}(\mathbf{x})\in\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$ при всех $N\geq 1$ и $s\geq 1$. Рассмотрим разность $\mathbf{f}(\mathbf{x})-\mathbf{S}_{N}(\mathbf{x})$ и воспользуемся оценкой следа на $S$ ее нормальной компоненты:

(46) $$\|\gamma\mathbf{n}\cdot(\mathbf{f}-\mathbf{S}_{N})\|_{L_{2}(S)}\leq\|\gamma(\mathbf{f}-\mathbf{S}_{N})\|_{\mathbf{L}_{2}(S)}\leq c\|(\mathbf{f}-\mathbf{S}_{N})|\|_{{\mathbf{H}}^{1}(B)}$$

Если функция $\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{0}(B)$ и ряд Фурье (42)сходится в норме $\mathbf{H}^{1}(B)$, то $\|\mathbf{f}(\mathbf{x})-\mathbf{S}_{N}(\mathbf{x})\|_{{\mathbf{H}}^{1}(B)}\rightarrow 0$ при $N\rightarrow\infty$. Так как $\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{S}_{N}=0$ при любых $N$, то $\|\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{f}\|_{L_{2}(S)}=0$ и, значит, $\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{f}=0$ и $\mathbf{f}\in\mathbf{V}_{\mathcal{R}}^{1}(B)$.

Если функция $\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{0}(B)$ и ряд Фурье (42) сходится в норме $\mathbf{H}^{2}(B)$, то воспользуемся оценкой следа нормальной компоненты ротора:

$$\|\gamma\mathbf{n}\cdot\text{rot}\,(\mathbf{f}-\mathbf{S}_{N})\|_{L_{2}(S)}\leq\|\gamma\text{rot}\,(\mathbf{f}-\mathbf{S}_{N})\|_{\mathbf{L}_{2}(S)}\leq c\|(\mathbf{f}-\mathbf{S}_{N})|\|_{{\mathbf{H}}^{2}(B)}.$$

Так как $\gamma\mathbf{n}\cdot\text{rot}\,\mathbf{S}_{N}=0$ при любых $N$, то аналогично предыдущему $\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{f}=0$ и $\gamma\mathbf{n}\cdot\text{rot}\mathbf{f}=0$. Значит, $\mathbf{f}\in\mathbf{V}_{\mathcal{R}}^{2}(B)$.
И так далее, если функция $\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{0}(B)$ и ряд Фурье (42) сходится в норме $\mathbf{H}^{s}(B)$, то $\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$, где $s>2$ . Необходимость доказана.

Пусть $\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$, где $s>0$ . Установим справедливость неравенства (44). Так как $\text{rot}\,\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}={\pm}\lambda_{\kappa}\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}$, согласно формуле Грина имеем

(47) $$\int\limits_{B}\,\text{rot}\,{\mathbf{f}}\cdot\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}\,d{\mathbf{x}}={\pm}\lambda_{\kappa}\int\limits_{B}{\mathbf{f}}\cdot\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}\,d{\mathbf{x}}+\int\limits_{S}[\mathbf{f},\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}]\cdot{\mathbf{n}}\,dS.$$

Сокращенно эту формулу запишем так

(48) $$(\text{rot}\,{\mathbf{f}},\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa})={\pm}\lambda_{\kappa}({\mathbf{f}},\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa})+{c}^{\pm}_{\kappa}(\mathbf{f}),\quad{c}^{\pm}_{\kappa}(\mathbf{f})=\int\limits_{S}[\mathbf{f},\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}]\cdot{\mathbf{n}}\,dS.$$

${c}^{\pm}_{\kappa}(\mathbf{f})$- ограниченный функционал над $\mathbf{H}^{1}(B)$, так как

$$|{c}^{\pm}_{\kappa}(\mathbf{f})|\leq\int\limits_{S}|\mathbf{f}||\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}|\,dS\leq\|\mathbf{f}\|_{\mathbf{L}_{2}(S)}\,\|\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}\|_{\mathbf{L}_{2}(S)}\leq\|\mathbf{f}\|_{1}\,\|\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa}\|=\|\mathbf{f}\|_{1}.$$

Отметим, что ${c}^{\pm}_{\kappa}(\mathbf{f})=0$, если $\mathbf{f}|_{S}=0$ или если $\mathbf{f}=\mathbf{S}_{N}$ при $N<\infty$.

Обозначим через $\beta_{\kappa}^{\pm}$ коэффициенты Фурье функции $\text{rot}^{s}\mathbf{f}$. Согласно формуле (48)

(49) $$\beta_{\kappa}^{\pm}=(\text{rot}^{s}\,\mathbf{f},\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa})={\pm}\lambda_{\kappa}(\text{rot}^{s-1}\,{\mathbf{f}},\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa})+{c}^{\pm}_{\kappa}(\text{rot}^{s-1}\,\mathbf{f})=...$$

$$({{\pm}\lambda_{\kappa}})^{s}(\,{\mathbf{f}},\mathbf{q}^{\pm}_{\kappa})+({\pm}\lambda_{\kappa})^{s-1}\,{c}^{\pm}_{\kappa}(\mathbf{f})+({\pm}\lambda_{\kappa})^{s-2}\,{c}^{\pm}_{\kappa}(\text{rot}\,\mathbf{f})+...+{c}^{\pm}_{\kappa}(\text{rot}^{s-1}\,\mathbf{f}).$$

Поскольку $\text{rot}^{s}\mathbf{f}\in\mathbf{L}_{2}(B)$, то

(50) $$\Sigma_{\kappa}[(\beta_{\kappa}^{+})^{2}+(\beta_{\kappa}^{-})^{2}]=\|\text{rot}^{s}\mathbf{f}\|^{2}.$$

Для финитных вектор-функций из $\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$ имеем

(51) $$\sum_{\kappa,n>0}{\lambda}_{\kappa}^{2s}\,(|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{+})|^{2}+|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{-}|^{2}))=\|\text{rot}^{s}\mathbf{f}\|^{2}\leq C\|\mathbf{f}\|^{2}_{\mathbf{H}^{s}(B)}.$$

Но финитные вектор-функции $\mathbf{f}\in\mathcal{D}(B)$ из $\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$ плотны в $\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$. Неравенство (44) доказано.

Вернемся к частичной сумме $\mathbf{S}_{l}(\mathbf{x})$ ряда (42). Как мы уже отмечали $\mathbf{S}_{l}(\mathbf{x})\in\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$ при всех $l>0$. В частности, $\text{div}\mathbf{S}_{l}(\mathbf{x})=0$ и
$\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{S}_{l}(\mathbf{x})=0$. Поэтому оценка (20) при $s=0$ принимает вид

(52) $$C_{1}\|\mathbf{S}_{l}\|_{1}\leq\|\mathrm{rot}\,\mathbf{S}_{l}\|+\|\mathbf{S}_{l}\|.$$

Легко видеть, что $\|\mathbf{S}_{l}\|^{2}\leq c\|\mathrm{rot}\mathbf{S}_{l}\|^{2}$, где $c=max_{m,n}\lambda_{m,n}^{-2}$. Поэтому

(53) $$\|\mathbf{S}_{l}\|^{2}_{1}\leq a_{1}\|\mathrm{rot}\,\mathbf{S}_{l}\|^{2}.$$

По индукции при $s>1$

(54) $$\|\mathbf{S}_{l}\|^{2}_{s}\leq a_{s}\|\mathrm{rot}^{s}\,\mathbf{S}_{l}\|^{2}.$$

Пусть $\mathbf{f}\in\mathbf{V}^{s}_{\mathcal{R}}(B)$, где $s>0$. Согласно неравенству (44), ряды в его левой части сходятся и если $l>m\geq 1$, то

$$\|\mathbf{S}_{l}-\mathbf{S}_{m}\|^{2}_{s}\leq a_{s}\|rot^{s}(\mathbf{S}_{l}-\mathbf{S}_{m})\|^{2}=$$

$$a_{s}\sum_{m+1}^{l}\lambda_{\kappa}^{2s}(|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{+})|^{2}+|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{-}|^{2}))\rightarrow 0$$

при $l,m\rightarrow\infty$. Это означает, что ряд (42) сходится к $\mathbf{f}$ в $\mathbf{H}^{s}(B)$.

При $s\geq 2$ в трехмерном шаре $B$ имеется вложение пространств $\mathbf{H}^{s}(B)\subset\mathbf{C}^{s-2}(\overline{B})$ и оценка:

(55) $$\|\mathbf{f}\|_{\mathbf{C}^{s-2}(\overline{B})}\leq C_{s}\|\mathbf{f}\|_{\mathbf{H}^{s}(B)}$$

для любой функции $\mathbf{f}\in\mathbf{H}^{s}(B)$, в которой постоянная $C_{s}>0$ не зависит от $\mathbf{f}$ (см., например, Теорему 3 $\S\,6.2$ в [10])). В частности,

(56) $$\|\mathbf{S}_{l}-\mathbf{S}_{m}\|_{\mathbf{C}^{s-2}(\overline{B})}\leq C_{s}\|\mathbf{S}_{l}-\mathbf{S}_{m}\|_{\mathbf{H}^{s}(B)}.$$

Если $\|\mathbf{S}_{l}-\mathbf{S}_{m}\|_{\mathbf{H}^{s}(B)}\rightarrow 0$ при $l,m\rightarrow\infty$, то $\|\mathbf{S}_{l}-\mathbf{S}_{m}\|_{\mathbf{C}^{s-2}(\overline{B})}\rightarrow 0$. Это означает, что ряд (42) сходится к $\mathbf{f}$ в $\mathbf{C}^{s-2}(\overline{B})$. Теорема доказана.

Следствие. Любая соленоидальная вектор-функция $\mathbf{f}$ из $\mathbf{C}^{\infty}_{0}({B})$ разлагается в ряд Фурье (42), сходящийся в пространстве $\mathbf{C}^{\infty}(\overline{B})$.

3.7. Скалярное произведение функций $\mathbf{f}$ и $\mathbf{g}$ из $\mathcal{B}$ в базисе из собственных функций ротора

Оно имеет вид:

(57) $$(\mathbf{f},\mathbf{g})=\sum_{\kappa,n>0}[(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{+})(\mathbf{g},\mathbf{q}_{\kappa}^{+})+(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{-})(\mathbf{g},\mathbf{q}_{\kappa}^{-})].$$

Если $\mathbf{f}$ и $\mathbf{g}$ принадлежат $\mathbf{V}^{1}_{\mathcal{R}}(B)$, то равенства

(58) $$(\text{rot}\,\mathbf{f},\mathbf{g})=(\mathbf{f},\text{rot}\mathbf{g})=\sum_{\kappa,n>0}{\lambda}_{\kappa}[(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{+})(\mathbf{g},\mathbf{q}_{\kappa}^{+})-(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa}^{-})(\mathbf{g},\mathbf{q}_{\kappa}^{-})]$$

показывают, что оператор $\mathbf{rot}$ является самосопряженным в $\mathcal{B}$.

4. Градиент дивергенции в ограниченной области

4.1. Краевая задача:

в ограниченной области $G$ с гладкой границей $\Gamma$ заданы векторная и скалярная функции $\mathbf{f}$ и ${g}$, найти вектор-функцию $\mathbf{u}$, такую что

(59) $$\nabla\,\text{div}\mathbf{u}+\lambda\,\mathbf{u}=\mathbf{f}\quad\text{\T2A\cyrv}\quad G,\quad\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}|_{\Gamma}=g,$$

При $\lambda\neq 0$ она является обобщенно эллиптической (см. $\S 2$). Действительно, оператор $\nabla\,\text{div}+\lambda\text{I}$ второго порядка принадлежит классу (RNS1) (см. п.2.1 ), так как а) ранг его символической матрицы $\nabla\,\text{div}(i\xi)$ постоянный и равен единице, б)оператор $\nabla\,\text{div}$ имеет левый аннулятор rot: $\text{rot}\,\nabla\,\text{div}\mathbf{u}=0$, в) оператор $\nabla\,\text{div}$// $\lambda\text{rot}$ эллиптичен. Поэтому расширенная система:

(60) $$\nabla\,\text{div}\,\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}=\mathbf{f},\quad\lambda\text{rot}\,\mathbf{u}=\text{rot}\,\mathbf{f}$$

является эллиптической системой при выборе порядков: $s_{k}=0$ при $k=1,-,3$ и $s_{k}=-1$ при $k=4,-,6$; $t_{j}=2$ при $j=1,-,3$.

Далее, система (60) с краевым условием $\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}=g$ эллиптична по определению В.А.Солонникова, так как

1) Расширенная переопределенная система (60) эллиптична,

2) граничный оператор $\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}$ "накрывает" оператор системы (60).

А именно, $1^{0})$ однородная система линейных алгебраических уравнений:

(61) $$\lambda\,\text{rot}(i\xi)\mathbf{w}=0,\quad(\nabla\,\text{div})(i\xi)\mathbf{w}=0,\quad\forall\xi\neq 0$$

c параметром $\xi\in T^{\prime}(G)$ имеет только тривиальное решение $\mathbf{w}=0$;

$2^{0})$ однородная система линейных дифференциальных уравнений:

(62) $$\lambda\text{rot}(i\tau+\mathbf{n}d/dz)\mathbf{v}=0,\quad(\nabla\text{div})(i\tau+\mathbf{n}d/dz)\mathbf{v}=0,\quad\forall\tau\neq 0,$$

на полуоси $z\geq 0$ с краевым условием: $\mathbf{n}\cdot\mathbf{v}|_{z=0}=0$ и условием убывания: $\mathbf{v}(y,\tau;z)\rightarrow 0$ при $z\rightarrow+\infty$, имеет только тривиальное решение. Здесь $\tau$ и $\mathbf{n}$ касательный и нормалльный векторы к $\Gamma$ в точке $y\in\Gamma$ и $|\mathbf{n}|=1$.

Доказательство этих утверждений почти такое же, как в п.2.1.

Итак, краевая задача (59) при $\lambda\neq 0$ является обобщенно эллиптической.

4.2. Оператор задачи (59) в пространствах Соболева

Пусть $\mathbf{u}$ принадлежит пространству ${\mathbf{H}^{s+2}}(G)$, то-есть каждая компонента $u_{j}\in H^{s+2}(G)$. Тогда $\nabla\text{div}\mathbf{u}$ принадлежит $\mathbf{H}^{s}(G)$, и $\text{rot}^{2}\mathbf{u}$ принадлежит $\mathbf{H}^{s}(G)$. Поэтому вектор-функция $\mathbf{f}:=\nabla\text{div}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}$ принадлежит пространству

(63) $${\bf{F}^{s}}(G)=\{\mathbf{f}\in{\mathbf{H}^{s}(G)}:\text{rot}^{2}\,\mathbf{f}\in\mathbf{H}^{s}(G)\},$$

которое снабдим нормой

$$\|\mathbf{v}\|_{\mathbf{F}^{s}}=(\|\mathbf{v}\|^{2}_{s}+\|\text{rot}^{2}\mathbf{v}\|^{2}_{s})^{1/2}.$$

Функция $g:=\gamma({\mathbf{n}}\cdot\mathbf{u})$ принадлежит пространству $H^{s+3/2}(\Gamma)$. Следовательно, при $\lambda\neq 0$ задаче соответствует ограниченный оператор

(64) $$\mathbb{B}\mathbf{u}\equiv\begin{matrix}\nabla\text{div}\,\mathbf{u}+\lambda\,\mathbf{u}\\ \gamma({\mathbf{n}}\cdot\mathbf{u})\end{matrix}:\bf{H}^{s+2}(G)\rightarrow\begin{matrix}\bf{F}^{s}(G)\\ H^{s+3/2}(\Gamma)\end{matrix}.$$

Согласно Теоремем 1.1 в работе Солонникова [15], о переопределенных эллиптических краевых задачах в ограниченной области $G$ с гладкой границей $\Gamma\in\mathcal{C}^{s+2}$, обобщенно эллиптический оператор (64) имеет левый регуляризатор, то-есть ограниченный оператор $\mathbb{B}^{L}$ такой, что $\mathbb{B}^{L}\mathbb{B}=\mathbb{I}+\mathbb{T}$, где $\mathbb{I}$ - единичный, а $\mathbb{T}$ - вполне непрерывный операторы, и существует постоянная $C_{s}>0$ такая, что выполняется априорная оценка:

(65) $$C_{s}\|\mathbf{u}\|_{s+2}\leq|\lambda|\,\|\mathrm{rot}^{2}\,\mathbf{u}\|_{s}+\|\nabla\mathrm{div}\,\mathbf{u}\|_{s}+|\gamma({\mathbf{n}}\cdot\mathbf{u})|_{s+3/2}+\|\mathbf{u}\|_{s}.$$

А также аналогичная оценка в пространствах Соболева $W^{s+2}_{p}(G)$, $p>1$. Значит, имеет место

Теорема 4.

Оператор $\mathbb{B}$ в пространствах (64) имеет левый регуля-ризатор. Его ядро $\mathcal{M}$ конечномерно и выполняется оценка (65).

Из этой теоремы и оценки следует, что при $\lambda\neq 0$

a)число линейно независимых решений однородной задачи (59) конечно,

b)любое ее обобщенное решение бесконечно дифференцируемо вплоть до границы, если граница области бесконечно дифференцируема.

4.3. Оператор $\nabla\mathrm{div}+\lambda I$ в подпространствах

На подпространстве $\mathcal{B}$ в $\mathbf{L}_{2}(G)$, ортогональном подпространству $\mathcal{A}$, оператор $\nabla\,\text{div}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}$ является оператором умножения: $\lambda\mathbf{u}$.

Пространство $\mathcal{A}_{\gamma}=\{\mathbf{u}=\nabla\,h:\,\,h\in H^{1}(G),\quad(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})|_{\Gamma}=0\}$ плотно в $\mathcal{A}$, так как функции из $\mathcal{C}_{0}^{\infty}\cap\mathcal{A}_{\gamma}$ плотны в $\mathbf{L}_{2}(G)$. Пространство

(66) $$\mathcal{A}^{2}(G)=\{\mathbf{v}\in\mathcal{A}_{\gamma}:\nabla\mathrm{div}\mathbf{v}\in\mathcal{A}_{\gamma}\}.$$

плотно в $\mathcal{A}_{\gamma}$ и содержится в $\mathbf{H}^{2}(G)$ в силу оценки (65).

Введем оператор $\mathcal{N}_{d}:\mathcal{A}_{\gamma}\rightarrow\mathcal{A}_{\gamma}$ с областью определения $\mathcal{A}^{2}(G)$, который совпадает с $\nabla\mathrm{div}\,\mathbf{v}$ при $\mathbf{v}\in\mathcal{A}^{2}(G)$.

Оператор $\mathcal{N}_{d}+\lambda I:\mathcal{A}_{\gamma}\rightarrow\mathcal{A}_{\gamma}$ является самосопряженным (эрмитовым). Действительно, согласно формуле Гаусса-Остроградсного

(67) $$\int_{G}(\nabla\mathrm{div}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u})\cdot\,\mathbf{v}dx=\int_{G}\mathbf{u}\cdot\,(\nabla\mathrm{div}\mathbf{v}+\lambda\mathbf{v})dx+$$

$$\int_{\Gamma}[(\mathbf{n}\cdot\mathbf{v})\mathrm{div}\mathbf{u}+(\mathbf{n}\cdot\mathbf{u})\mathrm{div}\mathbf{v}]|_{\Gamma}\,dS.$$

Если вектор-функции $\mathbf{u}$ и $\mathbf{v}$ принадлежат $\mathcal{A}^{2}(G)$, то граничные интегралы пропадают, остальные интегралы сходятся. Следовательно,

(68) $$((\nabla\mathrm{div}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}),\mathbf{v})=(\mathbf{u},(\nabla\mathrm{div}\mathbf{v}+\lambda\mathbf{v}))\quad\text{\T2A\cyrv}\quad\mathbf{L}_{2}(G).$$

Область определения $\mathcal{A}^{2}(G)$ оператора $\mathcal{N}_{d}$ содержится в $\mathbf{H}^{2}(G)$ и плотна в $\mathcal{A}_{\gamma}$, а область его значений совпадает с $\mathcal{A}_{\gamma}$.

Так как $\mathcal{A}_{\gamma}$ ортогонально $Ker\mathcal{N}_{d}$, оператор $\mathcal{N}_{d}$ имеет единственный обратный $\mathcal{N}_{d}^{-1}$ определенный на $\mathcal{A}_{\gamma}$. Оператор $\mathcal{N}_{d}^{-1}:\mathcal{A}_{\gamma}\rightarrow\mathcal{A}^{2}(G)$ имеет точечный спектр, который не содержит точек накопления кроме нуля Следовательно, спектр самосопряженного оператора $\mathcal{N}_{d}$ точечный и действительный, а система его собственных вектор-функций ортогональна и полна в пространстве $\mathcal{A}_{\gamma}$. Каждому собственному значению соответствует конечное число собственных вектор-функций.

Пусть $\mathbf{f}\in\mathcal{A}_{\gamma}(G)$, так как $(\mathcal{N}_{d}+\lambda\,I)\mathbf{f}\in\mathcal{A}_{\gamma}(G)$ то

(69) $$(\mathcal{N}_{d}+\lambda\,I)\mathbf{f}=\sum_{\mu_{j}\in{M}}[(\lambda+\mu_{j})(\mathbf{f},\mathbf{q}_{j})\mathbf{q}_{j}]$$

и ряд сходится в $\mathbf{L}_{2}(G)$. Если $\lambda+\mu_{j_{0}}=0$, то соответствующее слагаемое в этом ряду исчезает.

Если элемент $(\mathcal{N}_{d}+\lambda\,I)^{-1}\mathbf{f}\in\mathcal{A}_{\gamma}(G)$, то

(70) $$(\mathcal{N}_{d}+\lambda\,I)^{-1}\mathbf{f}=\sum_{\mu_{j}\in M}[(\lambda+\mu_{j})^{-1}(\mathbf{f},\mathbf{q}_{j})\mathbf{q}_{j}]$$

и ни одно из слагаемых этого ряда не обращается в бесконечность. Это означает, что $(\mathbf{f},\mathbf{q}_{j})=0$ при $-\lambda=\mu_{j}=\mu_{j_{0}}$, то-есть функция $\mathbf{f}$ ортогональна всем собственным функциям $\mathbf{q}_{j}(\mathbf{x})$ градиента дивергенции, отвечающим собственному значению $\mu_{j_{0}}$. Итак, имеет место

Теорема 5.

a). Оператор $\mathcal{N}_{d}:\mathcal{A}_{\gamma}\rightarrow\mathcal{A}_{\gamma}$ является самосопряженным. Его спектр $\sigma(\mathcal{N}_{d})$ точечный и действительный. Семейство собственных функций $\mathbf{q}_{j}(x)$ оператора $\mathcal{N}_{d}$ образует полный ортонормированный базис в пространстве $\mathcal{A}_{\gamma}$; разложение $\mathbf{a}(x)\in{\mathcal{{A}}_{\gamma}}(G)$ имеет вид

(71) $$\mathbf{a}(x)=\sum_{\mu_{j}\in M}(\mathbf{a},\mathbf{q}_{j})\mathbf{q}_{j}(x),\quad\|\mathbf{q}_{j}\|=1.$$

b). Если $-\lambda$ не совпадает ни с одним из собственных значений оператора $\mathcal{N}_{d}$, то оператор $\mathcal{N}_{d}+\lambda\,I:\mathcal{A}_{\gamma}\rightarrow\mathcal{A}_{\gamma}$ однозначно обратим, и его обратный задается формулой (70). Если $-\lambda=\mu_{j_{0}}$, то он обратим тогда и только тогда,когда

(72) $$\int_{G}\mathbf{f}\cdot\mathbf{q_{j}}\,dx=0\quad\text{\T2A\cyrd\T2A\cyrl\T2A\cyrya}\,\,\forall\mathbf{q_{j}}:\mu_{j}=\mu_{j_{0}}.$$

Ядро оператора $\mathcal{N}_{d}-\mu_{j_{0}}\,I$ определяется собственными функциями $\mathbf{q_{j}}(\mathbf{x})$, собственные значения которых равны $\mu_{j_{0}}$:

(73) $$Ker(\mathcal{N}_{d}-\mu_{j_{0}}\,I)=\sum_{\mu_{j}=\mu_{j_{0}}}c_{j}\,\mathbf{q}_{j}(\mathbf{x}),\quad\text{\T2A\cyrd\T2A\cyrl\T2A\cyrya}\,\,\forall c_{j}\in\mathcal{R}.$$

5. Построение собственных функций оператора $\nabla div$

5.1. Связь между собственными функциями операторов $\nabla div$ и Лапласа-Неймана в ограниченной области

Задача 3.

Найти все ненулевые собственные значения $\mu$ и собственные вектор-функции $\mathbf{u}(\mathbf{x})$ в ${{\mathbf{L}}_{2}}(G)$ оператора градиент дивергенции такие, что

(74) $$-\nabla\text{ div }\mathbf{u}=\mu\mathbf{u}\quad\text{\T2A\cyrv}\quad G,\quad\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}{{|}_{\Gamma}}=0,$$

где $\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}$ - проекция вектора $\mathbf{u}$ на нормальный вектор $\mathbf{n}$.

К области определения оператора $\mathcal{N}_{d}$ задачи 3 отнесем все вектор-функции $\mathbf{u}(\mathbf{x})$ класса $\mathcal{C}^{2}(G)\cap\mathcal{C}^{1}(\overline{G})$, которые удовлетворяют граничному условию $\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}=0$ и условию $\nabla\text{ div }\,\mathbf{u}\in{\mathbf{L}}_{2}(G)$.

Эта задача связана со спектральной задачей Неймана для скалярного оператора Лапласа.

Задача 4.

Найти все собственные значения $\nu$ и собственные функции $g(\mathbf{x})$ оператора Лапласа $-\Delta$ такие, что

(75) $$-\Delta g=\nu g\quad\text{\T2A\cyrv}\,\,G,\quad\mathbf{n}\cdot\nabla\,g|_{\Gamma}=0.$$

К области определения оператора $\mathcal{N}_{\Delta}$ задачи 4 относят все функции $g(\mathbf{x})$ класса $\mathcal{C}^{2}(G)\cap\mathcal{C}^{1}(\overline{G})$, удовлетворяющие условиям $\gamma\mathbf{n}\cdot\nabla\,g=0$ , $\Delta\,g\in{{L}}_{2}(G)$. Эта задача является самосопряженной [7, 10]. Решения задач 3 и 4 принадлежат классу $\mathcal{C}^{\infty}(\overline{G})$, так как $\Gamma\in\mathcal{C}^{\infty}$.

Легко убедиться, что

Лемма 1.

Любому решению $(\mu,\mathbf{u})$ задачи 3 в области G соответствует решение $(\nu,g)=(\mu,\text{div }\mathbf{u})$ задачи 4. Обратно, любому решению $(\nu,g)$ задачи 4 соответствует решение $(\mu,\mathbf{u})=(\nu,\nabla g)$ задачи 3.

5.2. Явные решения спектральной задачи Лапласа-Неймана в шаре

Согласно книге [7] В.С.Владимирова

собственные значения оператора Лапласа-Неймана $\mathcal{N}_{\Delta}$ в шаре $B$ равны $\nu_{n,m}^{2}$, где $\nu_{n,m}={{\alpha}_{n,m}}{{R}^{-1}}$, $n\geq 0$, $m\in N$, а числа ${{\alpha}_{n,m}}>0$ суть нули функций ${{\psi}_{n}^{\prime}}(z)$, производных ${{\psi}_{n}}(z)$, т.е. ${{\psi}_{n}}^{\prime}({{\alpha}_{n,m}})=0$. Соответствующие $\nu_{n,m}^{2}$ собственные функции $g_{\kappa}$ имеют вид:

(76) $$g_{\kappa}(r,\theta,\varphi)=c{{{}_{\kappa}}}{{\psi}_{n}}{{(\alpha_{n,m}r/R)}}Y_{n}^{k}(\theta,\varphi),$$

где $\kappa=(n,m,k)$- мультииндекс,   $c_{\kappa}$-произвольные действительные постоянные,  $Y_{n}^{k}(\theta,\varphi)$ - действительные сферические функции,   $n\geq 0$,  $|k|\leq n,\,m\in N$.

Функции $g_{\kappa}(x)$ принадлежат классу ${{C}^{\infty}}(\overline{B})$ и при различных $\kappa$ ортогональны в ${{L}_{2}}(B)$. Система функций $\{g_{\kappa}\}$ полна в ${{L}_{2}}(B)$ [10]. Нормируя их, получим ортонормированный в ${{L}_{2}}(B)$ базис.

5.3. Решение спектральной задачи 3 для $\nabla div$ в шаре

Согласно лемме 3 вектор-функции ${{\mathbf{q}}_{\kappa}}(x)=\nabla{{g}_{\kappa}}(x)$ являются решениями задачи 3 при ${\mu}_{n,m}={\alpha}_{n,m}^{2}R^{-2}$ в ${{\mathbf{L}}_{2}}(B)$. Их компоненты $(q_{r},q_{\theta},q_{\varphi})$ имеют вид

(77) $$\begin{array}[]{c}q_{r,\kappa}(r,\theta,\varphi)=c_{\kappa}(\alpha_{n,m}/R){{\psi}_{n}^{{\prime}}}{{(\alpha_{n,m}r/R)}}Y_{n}^{k}(\theta,\varphi),\\ (q_{\varphi}+iq_{\theta})_{\kappa}=c_{\kappa}(1/r){\psi}_{n}(\alpha_{n,m}r/R)\text{H}Y_{n}^{k}(\theta,\varphi).\end{array}$$

При $\kappa=(0,m,0)$ функция $Y_{0}^{0}(\theta,\varphi)=1$, $\text{H}Y_{0}^{0}=0$. Поэтому

(78) $$\begin{array}[]{l}q_{r,(0,m,0)}(r)=c_{(0,m,0)}(\alpha_{0,m}/R){{\psi}_{0}^{{\prime}}}{{(\alpha_{0,m}r/R)}},\\ (q_{\varphi}+iq_{\theta})_{(0,m,0)}=0.\end{array}$$

Отметим, что ${{\mathbf{q}}_{\kappa}}$ и ${{\mathbf{q}}_{{{\kappa}^{\prime}}}}$ ортогональны при ${\kappa}^{\prime}\neq\kappa$.

Действительно, используя формулу Гаусса-Остроградского и свойства этих векторов имеем

(79) $$\int\limits_{B}{{{\mathbf{q}}_{{{\kappa}^{\prime}}}}\cdot{{\mathbf{q}}_{\kappa}}dx{{=}}\frac{{\alpha}_{n,m}^{2}}{R^{2}}\int\limits_{B}{{{g}_{{{\kappa}^{\prime}}}}{{g}_{\kappa}}dx}}.$$

Но функции ${{g}_{\kappa}}(x)$ и ${{g}_{{{\kappa}^{\prime}}}}(x)$ взаимно ортогональны в ${{\text{L}}_{2}}(B)$ Значит, вектор - функции ${{\mathbf{q}}_{\kappa}}$ и $\mathbf{q}_{{\kappa}^{\prime}}$ также взаимно ортогональны в ${{\mathbf{L}}_{2}}(B)$ и $\left\|{{\mathbf{q}}_{\kappa}}(x)\right\|=({\alpha}_{n,m}/{R})\left\|{{{g}}_{\kappa}}(x)\right\|$.

5.4. Решение спектральной задачи 1 для ротора при $\lambda=0$ в шаре

Числа $\mu_{n,m}={\alpha}_{n,m}^{2}R^{-2}>0$ при любых $n\geq 0$, $m\in N$. Поэтому вектор-функции $\mathbf{q}_{\kappa}$ являются также решениями задачи 1 при $\lambda=0$.

5.5. Сходимость ряда Фурье по собственным функциям оператора Лапласа-Неймана в норме пространства Соболева

В $\S\ 2.5$ главы 4 книги В.П.Михайлова [10] для областей $G$ с границей $\Gamma\in\mathcal{C}^{s}$ определены подпространства $H^{s}_{\mathcal{N}}(G)$ в $H^{s}(G)$:

(80) $$H^{s}_{\mathcal{N}}(G)=\{f\in H^{s}(B):(\mathbf{n}\cdot\nabla)f|_{S}=0,...,(\mathbf{n}\cdot\nabla)\triangle^{\sigma}f|_{S}=0\},$$

где $\sigma$ равна целой части $[s/2-1]$ числа $s/2-1$, $s\geq 2$, и $H^{0}_{\mathcal{N}}(G)=L_{2}(G)$, $H^{1}_{\mathcal{N}}(G)=H^{1}(G)$ по определению. Доказано, что принадлежность $f$ пространству $H^{s}_{\mathcal{N}}(G)$ необходима и достаточна для сходимости ее ряда Фурье по системе собственных функций оператора Лапласа-Неймана в $H^{s}(G)$(см. теоремы 8 и 9 $\S\ 2.5$ гл. 4).

5.6. Сходимость ряда (81) в норме пространства Соболева $H^{s}(B)$

Определим подпространство $\mathbf{A}^{s}_{\mathcal{K}}(B)$ в $\mathcal{A}$ при $s\geq 1$:

$$\mathbf{A}^{s}_{\mathcal{K}}(B)=\{\mathbf{f}\in\mathcal{A}\cap\mathbf{H}^{s}(B):\mathbf{n}\cdot\mathbf{f}|_{S}=0,...,\mathbf{n}\cdot\ (\nabla\text{div})^{\sigma}\mathbf{f}|_{S}=0,\,\,\|\mathbf{f}\|_{\mathbf{A}_{\mathcal{K}}^{s}}=\|\mathbf{f}\|_{\mathbf{H}^{s}}\},$$

где $\sigma=[(s-1)/2]+1$. Имеет место

Теорема 6.

Для того, чтобы $\mathbf{f}\in\mathcal{A}$ разлагалась в ряд Фурье

(81) $$\mathbf{f}(\mathbf{x})=\sum_{\kappa}(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa})\mathbf{q}_{\kappa}(\mathbf{x})$$

по системе собственных вектор-функций $\mathbf{q}_{\kappa}(\mathbf{x})$ оператора градиента дивергенции в шаре, сходящийся в норме пространства Соболева $\mathbf{H}^{s}(B)$, необходимо и достаточно, чтобы $\mathbf{f}$ принадлежала $\mathbf{A}^{s}_{\mathcal{K}}(B)$.

Если $\mathbf{f}\in\mathbf{A}^{s}_{\mathcal{K}}(B)$, то сходится ряд

(82) $$\sum_{\kappa}{\nu}_{\kappa}^{2s}\,|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa})|^{2},\quad{\nu}_{\kappa}=({\alpha}_{n,m})/R$$

и существует такая положительная постоянная $C>0$, не зависящая от $\mathbf{f}$, что

(83) $$\sum_{\kappa}{\nu}_{\kappa}^{2s}\,|(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa})|^{2}\leq C\|\mathbf{f}\|^{2}_{\mathbf{H}^{s}(B)}.$$

Если $s\geq 2$, то любая вектор-функция $\mathbf{f}$ из $\mathbf{A}^{s}_{\mathcal{K}}(B)$ разлагается в в ряд Фурье, сходящийся в пространстве $\mathbf{C}^{s-2}(\overline{B})$.

Доказательство этой теоремы аналогично доказательству Теоремы 3 для оператора ротор.

Следствие. Любая вектор-функция $f$ из $\mathcal{A}\cap\mathbf{C}^{\infty}_{0}({B})$ разлагается в ряд Фурье (81), сходящийся в пространстве $\mathbf{C}^{\infty}(\overline{B})$.

5.7. Скалярное произведение функций $\mathbf{f}$ и $\mathbf{g}$ из $\mathcal{A}_{\gamma}$ в базисе из собственных функций градиента дивергенции

Оно имеет вид:

(84) $$(\mathbf{f},\mathbf{g})=\sum_{\kappa,n\geq 0}\,(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa})(\mathbf{g},\mathbf{q}_{\kappa})$$

Если $\mathbf{f}$ и $\mathbf{g}$ принадлежат $\mathbf{A}^{1}_{\mathcal{K}}(B)$, то равенства

(85) $$(\nabla\bf{div}\,\mathbf{f},\mathbf{g})=(\mathbf{f},\nabla\text{div}\mathbf{g})=\sum_{\kappa,n\geq 0}{\nu}_{\kappa}^{2}[(\mathbf{f},\mathbf{q}_{\kappa})(\mathbf{g},\mathbf{q}_{\kappa})]$$

показывают, что оператор $\nabla\mathbf{div}$ является самосопряженным в $\mathcal{A}_{\gamma}$.

6. Базисные подпространства в $\mathbf{L}_{2}(G)$

6.1. Пространства $\mathcal{A}$ и $\mathcal{B}$ в ${{\mathbf{L}}_{2}}({G})$

В $\S 1$ мы рассмотрели ортогональные подпространства $\mathcal{A}$, $\mathcal{B}$, $\mathcal{B}_{H}$ и $\mathbf{V}^{0}$. Пространства $\mathcal{A}$ и $\mathcal{B}_{H}$ принадлежат ядру оператора ротор; а в $\mathbf{V}^{0}$ он продолжается как самосопряженный оператор $S$, собственные функции которого образуют базис в $\mathbf{V}^{0}$.

Пространство $\mathcal{B}$ принадлежат ядру оператора градиент дивергенции; а в $\mathcal{A}_{\gamma}$ он продолжается как самосопряженный оператор $\mathcal{N}_{d}$, собственные функции которого образуют базис в $\mathcal{A}_{\gamma}\subset\mathcal{A}$.

$\mathcal{B}_{H}$–конечномерное пространство.

Согласно (1) и (3) пространство ${\mathbf{{L}}_{2}}(G)$ разлагается на ортогональные подпространства:

(86) $$\mathbf{L}_{2}(G)=\mathcal{A}\oplus\mathcal{B}_{H}\oplus\mathbf{V}^{0}(G).$$

Следовательно, имеет место

Теорема 7.

Система $\{\mathbf{q}_{j}(x)\}\cup\{\mathbf{h}_{j}(x)\}\cup\{\mathbf{q}_{j}^{+}(x)\}\cup\{\mathbf{q}_{j}^{-}(x)\}$ решений задачи 1 образует в пространстве ${\mathbf{{L}}_{2}}(G)$ ортонормированный базис. Любую вектор-функцию $\mathbf{f}(\mathbf{x})$ из ${\mathbf{{L}}_{2}}(G)$ можно разложить в ряд Фурье по этому базису:

$$\mathbf{f}(x)=\sum_{\mu_{j}\in M}(\mathbf{f},\mathbf{q}_{j})\mathbf{q}_{j}(x)+\sum_{j=1}^{\rho}(\mathbf{f},\mathbf{h}_{j})\mathbf{h}_{j}(x)+\sum_{\lambda_{j}\in\Lambda}[(\mathbf{f},\mathbf{q}^{+}_{j})\mathbf{q}^{+}_{j}+(\mathbf{f},\mathbf{q}^{-}_{j})\mathbf{q}^{-}_{j}].$$

В случае шара пространство $\mathcal{B}_{H}$ пусто.

6.2. Разложение векторного поля $\mathbf{f}\in\mathbf{L}_{2}(B)$

на безвихревое поле $\mathbf{a}_{f}$ и соленоидальное поле $\mathbf{b}_{f}$: $\mathbf{f}(\mathbf{x})=\mathbf{a}_{f}(\mathbf{x})+\mathbf{b}_{f}(\mathbf{x})$, где

(87) $${\mathbf{a}_{f}}=\sum_{n=0}^{\infty}\sum_{m=1}^{\infty}\sum_{k=-n}^{n}(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa})\,\mathbf{q}_{\kappa}(\mathbf{x}),\quad\kappa=(n,m,k)$$

(88) $${\mathbf{b}_{f}}=\sum_{n=1}^{\infty}\sum_{m=1}^{\infty}\sum_{k=-n}^{n}[(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa}^{+})\,\mathbf{q}_{\kappa}^{+}(\mathbf{x})+(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa}^{-})\,\mathbf{q}_{\kappa}^{-}(\mathbf{x})].$$

Частичные суммы $\mathbf{S}^{0}_{N}$ и $\mathbf{S}^{1}_{N}$ рядов (87) и (88) состоят из элементов с индексами $n,m,k$, для которых $0<\alpha_{n,m}<N$ и $0<\rho_{n,m}<N$, соответственно.

Имеет место равенство Парсеваля-Стеклова: $\|\mathbf{f}\|^{2}=\|\mathbf{a}_{f}\|^{2}+\|\mathbf{b}_{f}\|^{2}$, которое запишем так

(89) $$\|{\mathbf{f}}\|^{2}=\sum_{N=1}^{\infty}\sum_{(n,m)\in\mathbb{P}_{N}}\sum_{k\in[-n,n]}[(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa})^{2}+(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa}^{+})^{2}+(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa}^{-})^{2}],$$

где решетка $\mathbb{P}_{N}=\{(n,m):0<\rho_{n,m}<N,\,0<\alpha_{n,m}<N\}$ и векторы ${\mathbf{q}}_{0,m,0}^{\pm}=0$.

Отметим, что разложение векторного поля $\mathbf{f}(\mathbf{x})$ на безвихревое поле $\nabla{h}(\mathbf{x})$ и соленоидальное поле $\mathbf{u}(\mathbf{x})$ связано с решением задачи Неймана

(90) $$\triangle h=\text{div}\,\mathbf{f}\quad\text{\T2A\cyrv}\quad B,\quad\mathbf{n}\cdot\nabla\,h|_{S}=\mathbf{n}\cdot\mathbf{f}|_{S},$$

в классической или обобщенной постановках (cм.[4, 13]).

Мы сводим решение задачи к вычислению интегралов $(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa})$, $(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa}^{+})$, $(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa}^{-})$ и ее решение получаем в виде рядов (87), (88).

7. Решение краевой задачи 5 в шаре

Методом Фурье легко решается краевая

Задача 5.

Пусть задана вектор-функция $\mathbf{f}(\mathbf{x})\in\mathbf{L}_{2}(B)$. Найти вектор-функцию $\mathbf{u}(\mathbf{x})$ в $\mathbf{H}^{1}(B)$ такую, что

(91) $${\bf rot}\,\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}=\mathbf{f}\quad\text{\T2A\cyrv}\quad B,\quad\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}=0.$$

7.1. Основные пространства

Через $\mathbf{E}^{s}(B)$ обозначают [21] пространство

$$\mathbf{E}^{s}(B)=\{\mathbf{v}\in\mathbf{H}^{s}(B):\,\text{div}\mathbf{v}\in{H}^{s}(B),\,\,\|\mathbf{v}\|_{\mathbf{E}^{s}}=(\|\mathbf{v}\|^{2}_{\mathbf{H}^{s}}+\|\text{div}\mathbf{v}\|^{2}_{{H}^{s}})^{1/2}\},$$

где число $s\geq 0$ целое. Оно является пространством Гильберта и

(92) $$\mathbf{C}_{0}^{\infty}({B})\subset\mathbf{E}^{s}(B),\quad\mathbf{H}^{s+1}(B)\subset\mathbf{E}^{s}(B)\subset\mathbf{H}^{s}(B).$$

Согласно п. 2.2, ${\bf rot}\,\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}\in\mathbf{E}^{s}(B)$, если $\mathbf{u}\in\mathbf{H}^{s+1}(B)$.

Как известно [10], для функций $v$ из пространства $H^{1}(B)$ определен оператор следа $\gamma:H^{1}(B)\rightarrow H^{1/2}(S)$, равный следу $v$ на $S$ для гладких функций из $\mathcal{C}^{1}(\overline{B})$: $\gamma\,v=v|_{S}$, причем $\quad\|\gamma\,v\|_{L_{2}(S)}\leq c\|v\|_{H^{1}(B)}$.

Аналогично, для вектор-функций $\mathbf{u}(\mathbf{x})$ из $\mathbf{E}^{0}(B)$ определен [21] оператор следа нормальной компоненты $\gamma_{\mathbf{n}}:\mathbf{E}^{0}(B)\rightarrow H^{-1/2}(S)$, равный сужению $\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}$ на $S$ для функций из $\mathcal{C}^{1}(\overline{B})$: $\gamma_{\mathbf{n}}\,\mathbf{u}={\mathbf{n}}\cdot\mathbf{u}|_{S}$.

Для $u\in\mathbf{E}^{0}(B)$ и $v\in H^{1}(B)$ верна обобщенная формула Стокса: $\langle\gamma_{\mathbf{n}}\,{\mathbf{u}},\gamma\,v\rangle=(\mathbf{u},\nabla v)+(\text{div}\mathbf{u},v)$ где $\langle\gamma_{\mathbf{n}}\,{\mathbf{u}},\gamma\,v\rangle$- линейный функционал над $H^{1/2}(S)$; $\gamma_{\mathbf{n}}\,{\mathbf{u}}\in H^{-1/2}(S)$ при $\gamma\,v\in H^{1/2}(S)$. Имеют место непрерывные вложения: $H^{1/2}(S)\subset L_{2}(S)\subset H^{-1/2}(S)$

Пространство $\mathbf{{E}}_{\gamma}^{s}(B)=\{\mathbf{f}\in\mathbf{E}^{s}(B):{\mathbf{n}}\cdot{\mathbf{f}}|_{S}=0\},\quad s\geq 0.$

7.2. Решение краевой задачи (91) при $\lambda\neq Sp\,(rot)$

Теорема 8.

Если $\lambda\neq 0,\pm{\lambda}_{n,m}$,  $n,m\in\mathbf{N}$ и $\mathbf{f}\in\mathbf{E}_{\gamma}^{0}(B)$, то единственное решение $\mathbf{u}$ задачи 5 дается суммой рядов $\mathbf{u}_{1}+\mathbf{u}_{2}$, где

(93) $${\mathbf{u}_{1}}={\lambda}^{-1}\sum_{n=0}^{\infty}\sum_{m=1}^{\infty}\sum_{k=-n}^{n}(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa})\,\mathbf{q}_{\kappa}(\mathbf{x}),\quad\kappa=(n,m,k),$$

(94) $${\mathbf{u}_{2}}=\sum_{n=1}^{\infty}\sum_{m=1}^{\infty}\sum_{k=-n}^{n}[\frac{(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa}^{+})}{\lambda+\lambda_{n,m}}\,\mathbf{q}_{\kappa}^{+}(\mathbf{x})+\frac{(\mathbf{f},{\mathbf{q}}_{\kappa}^{-})}{\lambda-\lambda_{n,m}}\,\mathbf{q}_{\kappa}^{-}(\mathbf{x})].$$

Решение задачи принадлежит пространству Соболева $\mathbf{H}^{1}_{\gamma}(B)$.
Если $\mathbf{f}\in\mathcal{A}\subset\mathbf{L}_{2}(B)$, то $\mathbf{u}={\lambda}^{-1}\mathbf{f}$ отображает $\mathcal{A}$ на $\mathcal{A}$.
Если $\mathbf{f}\in\mathcal{B}\bot\mathcal{A}$ в $\mathbf{L}_{2}(B)$, то $\mathbf{u}=\mathbf{u}_{2}$ принадлежит $\mathbf{W}^{1}(B)\subset\mathbf{H}^{1}_{\gamma}(B)$.
Если же $\mathbf{f}\in\mathcal{D}(B)$, то ряды (93), (94) сходятся в любом из пространств $\mathbf{H}^{s}(B)$,  $s\geq 1$ и их сумма есть классическое решение задачи класса $C^{\infty}(\overline{B})$.

Доказательство приведено в [42].

Мы не будем выписывать подробно решение задачи 6 при $\lambda=0$. Отметим только, что условие $\text{div}\,\mathbf{f}=0$ необходимо и достаточно для ее разрешимости, а однородная задача имеет счетное число линейно независимых решений $\mathbf{q}_{\kappa}(\mathbf{x})$.

При $\lambda=\pm\lambda_{n,m}$ задача (91) разрешима по Фредгольму.

Задача: $\nabla\mathbf{div}\mathbf{v}+\lambda\mathbf{v}=\mathbf{f}$ в $B$, $\gamma\mathbf{n}\cdot\mathbf{v}=0$ решается аналогично.

Реферат:

Ряды Фурье оператора ротор и пространства Соболева.

Р.С.Сакс

Автор изучает свойства операторов ротор и градиент дивергенции в произвольной ограниченной области $G$ с гладкой границей $\Gamma$, их спектральные разложения и краевые задачи.

В пространстве $\mathbf{L}_{2}(G)$ выделяются ортогональные подпространства $\mathbf{V}^{0}(G)$ и ${\mathcal{{A}}_{\gamma}}(G)$. Доказано, что существуют продолжения $S$ и $\mathcal{N}_{d}$   операторов ротор и градиент дивергенции в эти пространства такие, что $S$ и $\mathcal{N}_{d}$ являются самосопряженными и имеют вполне непрерывные обратные $S^{-1}$ и $\mathcal{N}_{d}^{-1}$ . Откуда вытекает ортогональность собственных функций каждого из этих операторов в соответствующих подпространствах и полнота совокупной системы в их объединении.

Найдены необходимые и достаточные условия на $\mathbf{u}\in\mathbf{V}^{0}(B)$ и $\mathbf{v}\in{\mathcal{{A}}_{\gamma}}(B)$, при которых их ряды Фурье сходятся в норме пространства Соболева $\mathbf{H}^{s}(B)$.

При $\lambda\neq 0$ исследована разрешимость в $\mathbf{H}^{s}(G)$ краевых задач для систем $\mathbf{rot}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}=\mathbf{f}$ в $G$ и $\nabla\mathbf{div}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}=\mathbf{f}$ в $G$ с условием $\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}|_{\Gamma}=g$ на границе.

Методом Фурье при любых $\lambda$ решена краевая задача для системы $\mathbf{rot}\mathbf{u}+\lambda\mathbf{u}=\mathbf{f}$ в шаре $B$ с условием $\mathbf{n}\cdot\mathbf{u}|_{S}=0$.

Fourier series of the curl operator and Sobolev spaces

Saks Romen Semenovich

Сакс Ромэн Семенович ведущий научный сотрудник Институт Математики с ВЦ УНЦ РАН 450077, г. Уфа, ул. Чернышевского, д.112 телефон: (347) 272-59-36 (347) 273-34-12 факс: (347) 272-59-36 телефон дом.: (347) 273-84-69 моб. +79173797538

e-mail: romen-saks@yandex.ru